Повседневная жизнь Соловков. От Обители до СЛОНа

«Я, нижеподписавшийся, сотрудник ВОХР ББК НКВД Перекрестенко В. А., находясь на службе или будучи уволенным, настоящим обязуюсь хранить в строгом секрете все сведения и данные о работе НКВД и его органов, ни под каким видом не разглашать и не делиться ими даже со своими близкими родственниками и друзьями. Неисполнение настоящего грозит мне ответственностью перед Революционным народом».

«Ответственность перед Революционным народом» в те годы, как известно, наступала неотвратимо.

Так, оба начальника СТОНа И. А. Апетер и И. К. Коллегов были расстреляны в 1938 и 1939 годах соответственно. Та же судьба постигла и В. А. Перекрестенко в 1939 году.

Столь скоропалительное решение относительно судьбы островной тюрьмы, которая еще недавно должна была стать главным карцером ГУЛАГа, можно объяснить начавшейся в ноябре 1939 года советско-финской войной. По мысли советского руководства, нахождение в самой непосредственной близости от финской границы огромного, стратегически важного объекта, населенного заключенными (неблагонадежными гражданами), недопустимо в свете сложившейся напряженной политической обстановки.

По воспоминаниям военных моряков, в декабре 1939 года Соловецкий монастырь и остров были абсолютно пусты, заключенных не было. Взору курсантов Соловецкого учебного отряда Северного флота ВМФ СССР предстал разоренный монастырь, заброшенный барачный поселок и хаотически разбросанные по всему острову братские захоронения заключенных.

Это все, что осталось от СЛОНа—СТОНа...

Спустя годы О. В. Волков вспоминал:

«В начале шестидесятых годов несколько знакомых ученых усиленно уговаривали меня примкнуть к их туристической поездке на Соловки. Я отказался. Из-за ощущения, что этот остров можно посещать, лишь совершая паломничество. Как посещают святыню или памятник скорбных событий, национальных тяжелых дат. Как Освенцим или Бухенвальд. Суетность туристической развлекательной поездки казалась мне оскорбительной даже для моих пустяковых испытаний (провел в советских лагерях, тюрьмах и ссылках 28 лет)... Или следовало поехать? И указывать моим спутникам:

— Здесь агонизировали мусаватисты... А тут зарыты трупы с простреленными черепами...

— Недалеко отсюда в срубе без крыши сидели зимой босые люди. Босые и в одном белье. А в летние месяцы ставили на комары...

— А вот тут, под берегом, заключенные черпали воду из одной проруби и бегом неслись выливать ее в другую...Часами, под лихую команду “Черпать досуха!” — и щедрые зуботычины...»

Прошли века, и вновь здесь, под низким северным небом под нескончаемый вой ветра, направление которого разнообразно и непредсказуемо, Соловецкий архипелаг погрузился в хаос, где происходил переход из мира живых в потусторонний и парадоксальный мир мертвых, населенный черными животными и благородными предками, злыми духами и их антагонистами, заключенными с отрубленными ступнями и бесноватыми надзирателями, в мир, где входящего в него встречают Олень-Сайво, Рыба-Сайво и Птица-Сайво.

Всякий раз отчаливая от материка в 20—30-х годах XX столетия, мореход, по сути, безоглядно входил в кипящие воды реки Морг, о которой в первой половине XIV столетия архиепископ Василий Новгородский сказал: «Много детей моих (духовных детей, разумеется. — М. Г.) видоки тому на Дышучем мори: червь неусыпающий и скрежет зубовный, и река молненная (кипящая. — М. Г) Морг».

Еще этнограф, фольклорист и узник СЛОНа Н. Н. Виноградов утверждал, что на острове существует потусторонний мир, постигнуть который можно лишь путем посвящающих практик или самой смерти. Ученый даже не предполагал, насколько он был прав и насколько его предположения (утверждения) оказались близки к тому, что на острове происходило и называлось «жизнью».

Действительно, странник, он же заключенный, он же надзиратель, высокий чин ОПТУ, писатель или ответственный совработник, оказываясь на Соловках, перейдя окоём, совершенно утрачивал ощущение реальности, устойчивости и в смысле физическом, и в смысле ментальном, когда он более не принадлежал себе.

Не имея сил противостоять воплощенному пусть и в безумстве чекистов злу, обитатель «новых Соловков» более не был привязан к тверди, отныне имея возможность опираться лишь на символы, рожденные болезненным и помраченным воображением, что блуждало в лабиринтах подсознательного.

В каменных лабиринтах, сохранившихся на Большом Заяцком острове...

Кстати, интересная деталь — лабиринт, существующий ныне на Большом Соловецком острове в районе Кислой губы, был сложен заключенными СЛОНа.

Может быть, это был подспудный поиск выхода в состоянии одержимости, когда жизнь уже не имеет цены? Вопрос, на который мы не узнает ответ...