Повседневная жизнь советского разведчика, или Скандинавия с черного хода

Но возможности у ПЭТ были не беспредельны, и у нее не хватало ни людских, ни материальных ресурсов, достаточных для того, чтобы приставить наблюдение к каждому разведчику из социалистических стран. Поэтому они работали по определенному графику и брали Женя под наблюдение через определенные промежутки времени — где-то один раз в два месяца сроком до недели, если, конечно, у них не появлялись веские основания предположить, что я планирую предпринять что-то экстраординарное. Тогда они могли бросить на меня бригаду «наружников» и в нарушение очередности. Это случалось, например, если я выезжал в другой город. В таких случаях слежка была практически обязательной.

Все сотрудники резидентуры и по приказу, и по велению сердца изучали повадки, личный состав и автопарк службы ПЭТ. Все данные концентрировались и обобщались, случайное отсеивалось, а наиболее часто повторяемое, в соответствии с теорией вероятности, признавалось за истину и заносилось в кондуит. Каждый оперработник знал наизусть номера автомашин, на которых разъезжали по городу сотрудники НН, и прежде чем выезжать на оперативное мероприятие, заглядывали в упомянутый выше кондуит. Я до сих пор помню белую «вольво» с регистрационным номером АК 52 303.

Кстати, с этой машиной связаны также и другие воспоминания. Однажды в резидентуре появился «любимец публики и богов» Николай К Он отчаянно пыхтел и сопел, поднимаясь по крутой лестнице и не выпуская из рук какой-то тяжелой штуковины. При ближайшем рассмотрении штуковина оказалась ржавым, грязным и перегорелым глушителем от машины.

— Коля, ты соображаешь — принес эту гадость в посольство? Ей место на свалке, а ты…

— Мужики, вы ни хрена не понимаете. Это глушитель от АК 52 303.

— ???

— Иду на работу, гляжу — впереди знакомая «вольво» вертится. Обгоняет меня и слышу: трах-та-ра-рах! Она уезжает и оставляет за собой глушитель. Ну я и решил подобрать. Думаю, повесим его на стену: будет первым экспонатом в музее датской службы наружного наблюдения.

Экспонат повесили, но он так и остался единственным в этом музее. Больше ничего материального из автопарка датской НН нам добыть не удалось.

Сотрудники бригад наружного наблюдения — такие же люди, как и все мы со своими слабостями и предрассудками. Никому не понравится, если игрок начинает нарушать правила игры, передергивать карту, шельмовать. Не нравится это и «наружникам». Запрещенным приемом является грубая проверка со стороны разведчика, например, откровенное рассматривание окружающих его людей, резкие развороты по ходу движения, нарушение правил уличного движения. Это провоцирует и слежку на нахальные действия, что не в интересах самого проверяющегося. Лучше всего, если ты видишь «наружку» и делаешь вид, что не замечаешь ее присутствия, а «наружка» делает вид, что так оно и есть на самом деле.

Пребывание в баре оперработник легендировал перед окружением желанием отвлечься от трудовых будней. Обнаружив за собой «НН», он решил не отворачиваться и пошел дальше спиной вперед.

Вообще же я чувствовал себя спокойней под слежкой. Когда ее не было, я начинал волноваться: а вдруг я ее не вижу? Ведь стопроцентной уверенности в том, что ты «чистый» выходишь на операцию, никогда не может быть. Противник может всегда перехитрить тебя на проверочном маршруте и зафиксировать твою встречу с агентом или связью. Естественно, такой груз сомнений, присутствующий, я думаю, у каждого разведчика с нормальной психикой и совестью, негативно сказывается на его нервной системе, создает благоприятные условия для накопления стрессов.

К концу командировки я настолько «подружился» с «наружкой», что часто отвечал на их улыбки, когда нельзя было избежать столкновения с ними лоб в лоб.

— Извини, старик, мы не специально подставились тебе, — улыбался наружник, проезжая или проходя мимо меня.

— Ничего, я понимаю, — улыбался я ему в ответ.

Когда я был отведен от работы с подставой ЦРУ (описанный выше Манфред, партнер по покерному клубу), то «наружка» стала ходить за мной буквально по пятам: бампер в бампер — на машинах и дыхание в затылок — в пешем порядке. Это не всегда приятно, потому что такие маргинальные ситуации очень близки к провокациям типа захвата или задержания под благовидным предлогом. Откуда тебе знать, что у «них» при этом на уме: демонстративная слежка, чтобы поиграть на твоих нервах, или нечто более серьезное?

Дело дошло до того, что «наружники» заходили за мной в сауну, раздевались вместе в раздевалке, парились на полке и прыгали следом в бассейн с холодной водой. Если в парилке было много народа и места были заняты, сотрудник ПЭТ бесцеремонно расталкивал соседей и устраивался на полке рядом со мной. Такой «прессинг» продолжался больше месяца и кончился он лишь тогда, когда по окончании срока ДЗК вместе с семьей я сел в поезд, идущий на Москву.