Повседневная жизнь средневековых монахов Западной Европы (X-XV века)

От визитаторов требовалось, чтобы они имели смелость взять на себя эту ответственность. Но так бывало не всегда. В аббатствах на комменде [пользование доходами с аббатства (Прим. ред.)] аббатом являлся феодальный сеньор, редко бывавший там, живший на широкую ногу благодаря доходам от аббатства и вовсе не склонный принимать у себя визитаторов. Они довольствовались тем, что посылали ему духовные увещевания с напоминаниями монахам, что они не должны отлучаться из обители без причины (но по опыту можно утверждать, что причины находились постоянно), не впадать в крайности (неопределенное понятие), не позволять себе излишеств (но где границы необходимого?), не вести разговоров с гостями (а как же радушный прием? а как нести доброе слово везде, где это представляется необходимым?)... Толку от этого, как правило, было мало.

Редко находились такие визитаторы, как Роберт Гросстест, епископ Линкольна, который сразу переходил к делу: во время своего пасторского инспектирования в 1236 году он снял с постов семерых аббатов и четырех приоров. Иногда и сам визитатор под каким-либо предлогом терпимо относился к тому, что он должен бы и запретить. Причина сего заключалась либо в том, что он сам был из монастыря, где данная практика разрешалась, либо он скептически смотрел на эффективность своего запрета.

Формулировка дома Никола Молена раскрывает секрет картезианского долгожительства: "Сила картезианцев - в молчании, уединении, генеральном капитуле и системе контроля". Автор напоминает о двух духовных и двух институционных факторах, которые, вероятнее всего, перечисляются по мере уменьшения степени важности. Но сколько мудрости в том, чтобы объединить их, не выделяя какого-либо фактора отдельно и не преуменьшая значения духовного перед институционным, и наоборот!

Совет

В монастыре наряду с местным, провинциальным или генеральным настоятелем обязательно имеется небольшая группа советников, с которыми в определенных случаях сам настоятель должен коллегиально принимать решение (в наши дни он обязан не только советоваться с ними, но учитывать их мнение и ни в коем случае не действовать вопреки воле советников). Возникает вопрос: каковы истоки этого совета?

Бенедиктинский устав (глава III) предусматривает, что аббат обязан "во всех важных делах" созывать всю братию на совет (omnes ad concilium). Каждый из отцов капитула может встать и взять слово, тогда как другие в это время хранят молчание. Рекомендовалось не выступать по любому поводу и не брать слова самочинно. Аббат выслушивал мнения, "размышлял про себя" и принимал решение в соответствии с тем, что "он сочтет наиболее полезным" (как сказано у св. Бенедикта и у Гига). В итоге различные мнения собравшихся объединялись в решении аббата (согласно тексту X века), ибо настоятель не являлся неким коромыслом весов, а сам имел вес, за ним оставалось окончательное решение и на нем лежала ответственность. Даже для решения менее важных дел аббату полагалось созвать совет старцев, которые необязательно были самыми старыми по возрасту, но считались наиболее умудренными и прозорливыми, занимая в монастыре ответственные посты. Так что братия вмешивалась в решение вопросов, но имела при этом лишь право вето. Иногда братьям удавалось отговорить аббата от принимаемого им решения; но братия не могла заставить его сделать то, чего он не хотел. Совет и вся братия в целом являлись тормозом, надежным и действенным, но мотором они не были никогда. Согласно св. Бенедикту Нурсийскому (VI век), сам аббат избирает себе советников и служителей. Три века спустя для этого ему станет нужно согласие всей братии, как пишет св. Бенедикт Аньянский.

То же самое стремление ограничить настоятельские полномочия, но на этот раз уже на уровне всего ордена, мы встречаем в Сито в октябре 1222 года: цистерцианцы решили, что аббат, "несмотря на то, что он - отец ордена, а его аббатство - прибежище всех остальных", не имеет права назначать или смещать того или иного из "первых отцов", то есть аббатов Клерво, Ла-Ферте, Понтиньи и Моримон, которые были прямыми ответвлениями Сито, делать это без совещания с другими; он также не имеет права инспектировать монастыри не своего ордена; Сито должен контролироваться четырьмя "первыми отцами" и "обязан принимать все их замечания и исправлять то, что, на их взгляд, нуждается в исправлении".

В целом братия чаще всего вставала на позиции защиты. Так, например, в 1256 году братья аббатства Клюни обвинили своего аббата в плохом руководстве. Дело дошло до Рима (аббат и братия были вынуждены взять взаймы... из доходов самого аббатства, чтобы суметь покрыть все расходы!).

Такое расширение полномочий капитула и братии не всегда приходилось по вкусу настоятелям, и они всеми средствами боролись за сохранение собственных прав. Например, 1262 году аббат Сито претендовал на то, чтобы самому назначать себе помощников и являться абсолютным главой капитула. Но он получил отказ. И, напротив, в 1227 году, вопреки воле капитула, аббат открыл в Париже цистерцианский коллеж.

"Discretio"