Повседневная жизнь старой русской гимназии

Был на прогулке в поле, устроенной шестиклассницами. Была там и начальница и кое-сто еще из педагогического персонала. Учениц же явилось меньше половины класса: говорят, что этот класс живет не очень дружно и не может объединиться даже для удовольствия. Я же лично считал этот класс да еще седьмые наиболее симпатичными, так как находил наши отношения вполне хорошими. Но накануне как раз в этом классе вышла у меня неприятность. Весна подействовала на работоспособность девиц весьма плохо, а между тем теперь приходится спешить с окончанием курса, необходимо также повторить и старое, так как с половины мая начинаются уже экзамены. И вот оказалось, когда было задано повторить о литературе Екатерининской эпохи, многие девицы, понадеявшись на авось, не повторили об этом и обнаружили свое незнание. Пришлось поставить трем из них единицы и двум двойки. В числе пострадавших оказалась и Л.З., которая благодаря живому темпераменту и нежеланию сдерживать себя никогда не слушает в классе и вследствие этого часто получает неудовлетворительные баллы и сердит меня. Теперь же в течение нескольких дней она получила у меня две единицы, что, видимо, вызвало неудовольствие против меня ее подружек, раньше расположенных ко мне. Этот и другие подобные инциденты и повлияли на отношение класса ко мне. Поэтому, когда я пошел ныне с ними на прогулку, думая встретить такое же хорошее отношение, как в прошлом году, то оказалось, что теперь далеко не то. Все симпатии учениц были на стороне моих коллег: математика и исторички, которые относятся к ученицам очень снисходительно и поддерживают с ними самые хорошие отношения. Нашлись также обожательницы и у начальницы, которые ни на шаг не отходили от нее и ухаживали за ней, как влюбленные. Особенно ярко проявились отношения ко мне, когда стали играть в мнения и собрали мнения обо мне. Из хороших мнений обо мне, кроме традиционного «дуся», ничего не нашлось. Но зато оказалось весьма немало едких замечаний на мой счет, касавшихся меня как педагога; например, невежливый, несправедливый учитель, любит ставить колы и т.п. Когда же стали собирать мнения об историчке, то здесь оказался целый букет восторженных похвал, без единого темного пятнышка, и некоторые мнения, видимо, прямо в пику мне, как, например: не ставит единиц, справедливая, были похвалы ее педагогическому таланту, вроде: любит свой предмет, увлекательно рассказывает и т.п. Одним словом, эта игра указала мне мое настоящее лицо в мнении моих учениц. Мой принцип разумной строгости, препятствующий мне распускать учениц и заставляющий неуклонно требовать от них необходимых знаний, дал весьма печальные результаты, испортив отношения ко мне учениц, т<ак> к<ак> свои строгие требования мне приходится подкреплять столь ненавистными для учениц двойками и единицами, а их небрежное отношение к делу нередко вызывает у меня раздражение, которое, конечно, никто не будет считать разумным педагогическим приемом, по которого в то же время для человека моего темперамента очень трудно избежать. Идти по этому пути и дальше мне не хотелось бы, та); как при отрицательном отношении ко мне учениц я считаю нечестным служить. Превращаться в благодушного и невозмутимого добряка я тоже не могу по самой своей природе. Ослабить предъявляемые к ученицам требования и не ставить им худых баллов, при общем строе нашей школы, прививающей ученицам с детства погоню только за баллами, что значит понизить и так невысокий уровень их знаний и предоставить им право бездельничать — на это я тоже не согласен, т<ак> к<ак> распущенная школа вовсе не есть свободная школа, и нового вина не вливают в ветхие мехи. Остается выбрать какой-то средний путь (если только он есть), который и при данном строе школы мог бы создать хорошие отношения между учителем и ученицами, не понижая предъявляемых к ним требований и отнюдь не уклоняясь в сторону дешевой популярности, снискиваемой поблажками и потачками. Но пути этого я еще не нашел, да и найду ли его, неизвестно. А между тем систематическое переутомление и тысячи мелких неприятностей, связанных с трудом современного педагога, все больше и больше портят мой характер, делая меня раздражительным. И если так будет продолжаться дальше, я действительно должен расстаться с профессией педагога, с единственной профессией, которая мне по душе. И чем-то близким, знакомым повеяло на меня от недавнего газетного известия, что в одном из южнорусских городов застрелился учитель гимназии, пользующийся популярностью среди учеников, но оставивший записку, что он не хочет жить, непонятый своими учениками.

4 май