Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Преклонение перед итальянской культурой способствовало сближению французов с итальянцами. При дворе возникла мода на итальянских поэтов, несмотря на все возрастающую популярность французской поэзии благодаря Плеяде. Бартоломео дель Бене и Джакопо Корбинелли, чтец короля Генриха III, были очень близко знакомы с французскими литераторами. Французский двор развлекался на «заальпийский» манер. Во время маскарадов наряжались в костюмы персонажей комедии дель арте — Дзани (шута), Арлекина (скомороха), Панталоне (паяца), капитана Кокодрильо и капитана Руина, инженю Изабели (простодушной девицы). После актерской труппы «Джелози» перед государем и королевами стали приезжать играть и другие труппы — «Конфиденти», «Раккольти». Основными сюжетами этих импровизированных комедий были интриги и измены, со временем пьесы стали играться по сценарию. Так, в «Анжелике» Форнариса, поставленной перед Генрихом III, молодая девушка по имени Анжелика сумела отвадить испанского капитана Кокодрильо, за которого мать хотела выдать ее замуж. Для этих комедий характерны постоянные насмешки над испанцами, при этом неизменно подчеркивалась их напыщенность, и восхищение итальянской кухней, блюда которой слуги в своих монологах перечисляли со смакованием — лазанья, жареная телятина и фазаны, каплуны и торты. Кроме того, в спектаклях не избегали и неприличных сцен, сопровождавшихся весьма «живым» языком к бурной радости зрителей.

Также был в моде другой вид театрального искусства — пастораль, диалог между несколькими персонажами с очень простым сюжетом в основе. Возможно, именно «Джелози» поставили в Блуа «Аминту» Торкватто Тассо, изобразившего нереальный мир галантных пастухов. «Конфиденти» сыграли пастораль Росси «Фьямелла», причудливую поэму, смешавшую все стили, в которой заколдованные волшебником пастухи соблазняли нимф. Наряду с этими опусами ставилось много добротных пьес в жанре трагедии. Робер Гарнье, близкий к королеве-матери, написал пьесу «Евреи», в которой изображался царь Седекия, забытый Богом и побежденный Навуходоносором из-за того, что отступил от веры. Но король побоялся, что партия Гизов заставит публику увидеть в этой пьесе намек на его отношения с Лигой, и не разрешил играть пьесу при дворе.

Организовать театральное действо было несложно.

Так, в Блуа «Джелози» играли в главном зале Генеральных Штатов. Совсем по-другому дело обстояло с хореографическими спектаклями, требовавшими особого убранства — специальных декораций и обстановки, а также роскошных костюмов. Так было, когда Бальтазар Божуайё во время свадьбы герцога Жуайеза ставил балет. Дтя короля и королев по их распоряжению ставили музыкальные спектакли, сопровождаемые пением и игрой на лютне. Некоторые исполнители были очень знамениты: например, кастрат Ле Руа из королевской капеллы и Жирар де Больё — его камердинер, обладавший великолепным басом. Самые известные композиторы того времени — Гийом Костеле, Клод Ле Жён, помощники капельмейстера королевской капеллы Никола Милло и Этьен дю Корруа, а также итальянец Карубель, королевский скрипач.

Генрих III очень любил музыку и танцы, особенно балеты, и охотно принимал в них участие. Для переодевания использовали не только смешные одеяния, маски и карнавальные костюмы, но часто мифологические одежды и экзотические наряды, дающие представление об обычаях других народов.

Среди поставщиков двора некоторые специализировались именно на том, что давали костюмы напрокат. До наших дней сохранилась инвентарная опись лавки одежды и «нарядов для увеселительных игр, комедий и маскарадов». Она принадлежала Пьеру Тольвилю, «торговцу и мэтру старьевщиков, жителю Парижа», умершему в 1581 году. Его дела процветали, а лавка под вывеской «Золотая клетка» находилась на парижской улице Матюрен рядом с тем местом, где сейчас расположен музей Клюни. Там хранились наряды Арлекина и Панталоне, обмундирование наемных солдат и швейцарских гвардейцев, костюмы пастухов для пасторалей, матросов, цыган, дикарей. Турецкое платье имелось в изобилии. Женские роб переливались фальшивыми драгоценностями. О-де-шоссы предлагались самых экстравагантных цветов — зеленые, желтые, красные. У старьевщика было много шляп, капюшонов и маскарадных головных уборов и, разумеется, разрисованных масок «с бородой из конского волоса». Лавка вовремя снабжала придворных всем необходимым для того, чтобы появиться на маскарадном балу или принять участие в шутовском шествии.

Парадные одежды

В обычное время на церемониях следовало носить парадные туалеты, конечно же, не менее дорогие, но более строгие. При Генрихе III мужская мода приняла составные о-де-шоссы, цвет крамуази и золотую вышивку. Сначала в моде была шапочка с перьями «боннэ с хохолком», потом головной убор в виде сахарной головы. Плечи покрывали короткой накидкой — кап[173].