Повседневная жизнь в замках Луары в эпоху Возрождения

Перевозом королевского имущества руководил Гийом Муанье, «ординарный шпалерный мастер и хранитель движимости в Фонтенбло». С января 1537 года Муанье складывал на хранение роскошную обивку и ковры в средневековый замок в Лувре. В 1542 году по поручению короля была составлена опись этих ковров. Новую опись составил в 1551-м, после смерти Муанье, Филипп Лежандр, мэтр ковровщиков Парижа, который сменил Муанье на должности ковровщика короля. Помимо ковров, движимое имущество включало в себя золотые и серебряные ткани, шерстяной дамаст, «мохнатые ковры», деревянные фигурки и колонки для кроватей, матрасы, соломенные тюфяки и подушки-валики, стулья, балдахины, сундуки, церковные пелены, покровы, завесы, наконец, белье — простыни, скатерти и салфетки. Во время второй описи, при Генрихе II, «хранилище движимости» находилось на «большом чердаке» в особняке Бурбонов, конфискованном Короной в 1524 году после измены коннетабля и присоединенном к Лувру. Помещение было огромным, как и подобает, чтобы хранить более пятисот разнообразных изделий, из которых четыреста восемь были в хорошем состоянии; все измерялось в сотнях французских локтей.

Эта опись понадобилась для уточнения того, что привезено из различных резиденций на Луаре и что из этого требуется лишь для праздников. Дополнительно в Фонтенбло существовал еще один склад, а также ткацкая и ремонтная мастерские. В парижском хранилище в основном находились так называемые «парадные комнаты» — дорогие тканые комплекты, состоявшие каждый из восьми — пятнадцати шпалер, которыми обивали каменные стены покоев, и постельных гарнитуров, включавших в себя пологи, гардины, покрывала или коврики для ног, балдахины над возвышениями для короля и королевы, подушки для спинок парадных кресел, сиденья и такие же подушки.

Некоторые из этих «парадных комнат» привезены из Амбуаза, они были изготовлены к свадьбе Карла VIII и Анны Бретонской и расшиты их вензелями. В частности, богатый убор для покоев из малинового бархата. Вышивка и «вафли»[94] были из тонкого золота, подкладка из черной блестящей ткани и дамаста цвета крамуази, а бахрома из красного шелка с добавлением золотой нити. Этот комплект часто использовался во время официальных церемоний: в 1526 году его повесили по поводу переговоров Франциска I с Лануа, послом Карла V. Потом его отправили на хранение в Блуа, откуда увезли в 1533-м вместе с другими нарядными комплектами для украшения деревянного дворца, построенного в Марселе по случаю бракосочетания будущего Генриха II и Екатерины Медичи. Эта же серия обивок использовалась для украшения Парижа во время торжественного въезда Генриха II; тогда она была отчасти расхищена.

Из замка в Амбуазе, являвшегося в свое время резиденцией Луизы Савойской, привезли «бархатную комнату цвета крамуази», расшитую инициалами Ангулема и Савойи. Она принадлежала матери короля и, возможно, была доставлена из Коньяка. Ей же принадлежал гарнитур с вышитыми по канве животными, птицами и цветами, с плетением из бархата и атласа, усыпанный цветами граната из золотой ткани. Король Франциск I приказал вышить на пяти других частях этой «комнаты» свой герб и герб королевы Клод. К имуществу Луизы Савойской относятся и различные изделия, расшитые буквами L и птичьими крыльями. Особенно хороша «очаровательная комната» — «Буколики» зеленого бархата с аппликациями из золотой и серебряной тканей, на ее восьми полотнах, балдахине и постельном гарнитуре изображены сюжеты «Буколик» Вергилия. Луиза Савойская и ее дочь Маргарита вместе со своими дамами и фрейлинами проводили за вышивкой по шесть-семь часов в день, об этом Маргарита рассказывала в 1532 году венецианскому послу Марино Санудо. Это произведение искусства, выполненное в 1521 году для королевы Клод, объединило усилия многих специалистов благородного происхождения: веронский художник Маттео дель Нассаро создал девяносто две пасторали, Бартелеми Гетти — плетеные узоры, а Киприан Фюльшен и Этьен Бернар подготовили всю эту огромную работу для вышивания. Это вышитое убранство стоило в общей сложности 26 139 ливров, столько же, сколько самый дорогой из тканых гобеленов.

Когда Франциск Ангулемский был еще только наследником престола, в 1514 году он приобрел двенадцать шелковых и шерстяных шпалер, представляющих «Двенадцать месяцев года». Эту серию тоже перевезли с берегов Луары в Париж.