Повседневная жизнь Версаля при королях

Ежедневно бедная Мария Лещинская, такая кроткая, уступчивая, терпеливая, подвергалась пытке обеденного ритуала. Она всегда обедала, сидя в одиночестве за маленьким столом в своей просторной передней комнате, а вокруг на почтительном расстоянии высилась молчаливая толпа придворных и просто любопытных; на такой церемонии однажды побывал Казанова.

Вот в простом наряде, с головой, покрытой чепчиком, королева садится перед прибором и, не поднимая глаз от тарелки, принимается есть. Одно блюдо ей кажется вкусным, она просит еще, и смущенно ищет взглядом среди присутствующих человека, которому могла бы выразить удовольствие. Она увидела его и негромко окликнула: «Господин де Ловендаль!»[103]

— «Мадам?» — «Мне кажется, что это — фрикасе из цыплят?» — «Я того же мнения, мадам». После произнесения самым серьезным тоном этой реплики, он отступил на прежнее место. До конца обеда королева не произнесла больше ни слова.

Для парижских и провинциальных зевак ее трапезы служили большим развлечением. Поглазев на ужин супруги дофина и полюбовавшись затем зрелищем выпивающих свой бульон принцев, они потом во весь опор мчались поглядеть, как кушают десерт «медам».

При особе Людовика XV кроме телохранителей, караульной гвардии и гвардии швейцарцев состоял специальный отряд из двадцати пяти придворных, предназначенный сопровождать короля во время церемоний и посещений церкви. По этикету он никогда не должен был оставаться один. Каждое утро целая толпа смотрела, как он поднимается с постели, и каждый вечер — как он надевает ночную рубашку. Но надо думать, ему все же удавалось избегать постоянного наблюдения, так же как случалось допустить оплошность и тем, кто это наблюдение осуществлял.

Однажды вечером, войдя без всякого сопровождения в свою комнату, король столкнулся нос к носу с каким-то перепуганным типом. Упав на колени, тот объяснил, что, блуждая по замку в поисках своего товарища (такого же вора, как он сам), он заплутался и случайно забрел в королевскую комнату, откуда теперь не знает, как выбраться. Несчастный был уверен, что его повесят. Король успокоил беднягу и дал ему несколько луидоров.

Надо сказать, что войти в версальский замок и невозбранно бродить по его парадным апартаментам мог кто угодно; запрет существовал только для нищих и монахов. Самому непрезентабельному субъекту, желай он поглазеть на королевскую трапезу, достаточно было иметь при себе шпагу и шляпу под мышкой — аксессуары, которые брались напрокат у дворцовых консьержей. Такие «меры предосторожности» позволяют отнестись с полным доверием к забавному случаю, описанному в бесценных «Мемуарах» герцога де Люиня. Он не указывает даты происшествия, но приводит две его версии, ничуть не противоречащие друг другу.

Во время одного придворного бала-маскарада все отметили, что какой-то элегантный кавалер с бархатной маской на лице, одетый донкихотом, танцует с женой дофина — честь, которой удостаивались знатнейшие вельможи королевства. Короля взяло любопытство: что это за принц или герцог или молодой пэр так ловко пляшет с его невесткой? Он попросил одного из своих придворных, маркиза де Тессе,[104] расспросить незнакомца.

Не назвав своего имени, господин охотно и любезно ответил, что в бытность свою в Испании он неоднократно имел честь давать обеды господину маркизу, и без ошибки перечислил как конкретные дни приемов, так и имена других приглашенных. Разъяснение оказалось в высшей степени удовлетворительным. Де Тессе доложил королю, что прекрасный инкогнито — это благородный идальго, с заметным трудом владеющий французским, но говорящий на изысканном испанском, у которого сам маркиз, живя в Мадриде, часто обедал.

Заинтригованный, король решил сам побеседовать с таинственным и скрытным гостем. Тот без всякого смущения повторил, что имеет честь быть знакомым с господином маркизом, и дружба их такого рода, что маркиз никогда не дает обеда, в котором бы он, сеньор в маске, не принимал бы участия. В этом рассказе о себе он обнаружил столько живости и приятной обходительности, что из двух собеседников в затруднении оказался король, человек от природы застенчивый и не слишком разговорчивый. Растерявшийся от бойкой речи прекрасной маски и убежденный, что имя и титул этого испанского гранда не замедлят раскрыться, он позволил ему вновь танцевать со своей невесткой. Наверняка и у принцессы не возникало ни малейших сомнений по поводу очаровательного и загадочного кавалера.

Король о нем больше не вспоминал, но маркиз де Тессе продолжал недоумевать. Отныне всякий его обед сопровождался усилием обнаружить среди своих друзей и прочих высокородных гостей того испанца, который имел высокую честь вызвать к себе интерес Его Величества. Но все его старания были напрасны…