Повседневная жизнь викторианской Англии

В 1999 году в Англии был проведен эксперимент, когда обычную семью поселили в дом викторианского периода, оснащенный всеми нововведениями того времени. На протяжении нескольких месяцев муж, жена и двое детей продолжали жить привычной жизнью, работать, учиться, смотреть за домом, но одевались они в костюмы той эпохи, ели только то, что можно было в XIX веке, передвигались на том транспорте, который существовал тогда, и даже в своей собственной гигиене были ограничены теми же рамками (не разрешены шампуни, гели, лаки для волос, дезодоранты, электробритва и т. д.). В помощь жене была нанята горничная для всех работ, молодая девушка, которая тоже была ограничена в средствах. Никаких моющих порошков, пылесосов, посудомоечной машины и т. д. Легче всего к новым условиям приспособились дети, которые, если и скучали без телевизора, компьютера и мобильных телефонов, все же радовались тому, насколько больше времени с ними проводят родители, читая им вслух и играя с ними по вечерам. Муж, ездивший на велосипеде на работу, не особенно замечал трудности жизни в других условиях. Однако жена и горничная для всех работ по достоинству оценили все, чего они лишились в новых условиях. Газовое освещение было слишком темным и чадившим, зола из камина засоряла ковры, запах уксуса, которым чистили все, от пятен на обивке мебели до оконных стекол и зеркал, преследовал повсюду. Приготовление еды занимало с непривычки слишком много времени. Кур и уток надо было ощипать и опалить, овощи вымыть, хлеб испечь. А стирка вручную, особенно постельного белья, женщин приводила в ужас. За время эксперимента они так и не смогли выполнить и половины тех работ, которые выполняли хозяйка и служанки в подобных условиях в XIX веке. Конечно, проведи они этот эксперимент в России, результат оказался бы совсем другим, но без сомнения то, что жизнь у горничной для всех работ была не сладкая!

Там, где работало несколько горничных, они специализировались: на уборке в гостиных и передних комнатах, на уборке дома и подсобных помещений, на поддержании чистоты на кухне. Самую высокую позицию из них занимали горничные леди. Их не любила нижняя женская прислуга за жеманство и развязность, за то, что они смотрели на всех свысока, а так же потому, что они находились, как говорилось в кругу слуг, слишком близко к ушам госпожи. Горничные по дому завидовали им и знали, что у них слишком мало шансов занять место горничной хозяйки. Это была мечта любой служанки. Не только потому, что The Lady's Maid –так называлась эта привилегированная особа, одевалась не в униформу, как они, а в красивые платья, доставшиеся ей от госпожи, но еще и потому, что она бывала с ней в местах, где нижней прислуге и не снилось побывать, и могла вдохнуть райский воздух жизни богатых. Гувернантка, стоявшая несколько выше, чем горничная хозяйки, также недолюбливала горничную, и та отвечала ей взаимностью. Однако обеим жилось не сладко, так как они зависели от настроения хозяев, от их капризов и причуд.

Горничная леди должна была быть готовой оказывать своей хозяйке тот род услуг, которые современные женщины предпочитают делать сами и не нуждаются в свидетелях. Мыть ее, одевать, выдавливать угри, запудривать прыщи, разглаживать морщины, освежать ее дыхание, когда не было туалета – подставлять ночную вазу и опорожнять ее, и многое другое. От нее требовалось быть всегда здоровой, чтобы хорошо исполнять свои обязанности. Иначе как она могла заботиться о своей хозяйке, которая довольно часто жаловалась на плохое самочувствие. «Она страдает, даже если ее болезнь только в ее воображении, и ваша обязанность предложить ей сочувствие и помощь», – писалось в книге обязанностей для горничных леди. Помощь могла состоять в чтении вслух, или обрезании мозолей, или в прикладывании пиявок, или чистке языка хозяйки с помощью серебряного скребка. Она должна была делать все, что могла, чтобы облегчить страдания, и, кроме того, держать в секрете от других слуг причину болезни госпожи. При этом «никогда не должна забывать о том, насколько повезло слугам, что их здоровье всегда лучше, чем их господ».