Повседневная жизнь викторианской Англии

«Когда идешь вдоль реки, то везде видишь подбирал, тех, кто ходил вдоль илистого берега и выуживал из грязи то доску, то кусок угля, то старую лампу, то худую галошу. Как только наступал отлив и уходила вода, они торопились на берег, потому что из-за прилива могли работать только по два часа в день. Сколько бедняг потонуло, не сумев выбраться из глубокого ила! Застряв по пояс, они с ужасом видели поднимавшуюся воду и судорожно делали последнюю попытку освободиться, понимая свою обреченность. Хорошо, если рядом был напарник! Беспризорники – уличные арабы, устраивались на ночь в каком-нибудь брошенном баркасе или под перевернутой лодкой. Территории между ними были поделены. На чужую – не ходи! Побьют! Лучше всего промышлять рядом с улицами, где жили богатеи. Течение менялось, при приливах – к центру города, при отливах – от него, и тогда обязательно приносило что-нибудь стоящее! Стоя босыми ногами по колено в ледяной воде, они не брезговали ничем! Уголь и деревяшки шли на растопку, любая годная найденная вещь – на барахолку, металл – на переплавку, старая одежда – к старьевщику. Старые веревки, сети, канаты относились в работный дом, где бедняги, стирая в кровь пальцы, расплетали их на тонкие волокна. Работа эта была очень тяжелая, пальцы не слушались и костенели, не в состоянии разъединить намертво скрученные, как вросшие друг в друга веревки. У кого еще были зубы, пытались раскусить. Потом из них свивались новые веревки. Старые газеты и журналы шли на обертку при продаже еды или на использование при выходе переработанного продукта. Земляные туалеты стояли на всех улицах. Абсолютно все шло в дело и можно было продать. Даже трупы приносимых водой животных не оставлялись на берегу. Шкуры шли на кожу, кости на мыло».

Вся их жизнь крутилась вокруг приливов и отливов. Жили они тут же на берегу в хижинах, сколоченных из принесенных рекой досок, и готовили на воде, которую зачерпывали тут же из реки. В речной же воде, в местах, где фабрики, остудив свои механизмы, делали выброс, они грели свои окоченевшие ноги. Согласно описанию современника 1Ьнри Мэтью, одежда и внешний вид представителей этой профессии были самыми презренными и ничтожными из тех, какие он только встречал! Мэтью однажды расспросил четырнадцатилетнего мальчика о его жизни. На нем не было рубашки и обуви, только грязные брюки. Он их засучивал по колено и шел в воду. Гвозди и разбитое стекло то и дело втыкались ему в ноги, но, даже не обрабатывая раны, мальчишка возвращался опять в реку, поскольку ему нужно было успеть пройти свою территорию до прилива. «Если я не найду ничего до того, как поднимется вода, я буду голодать до следующего отлива!» Однажды, после того как медный гвоздь вонзился ему в ногу, он хромал несколько месяцев! «Было жутко больно лезть в воду, но зато я загнал его (гвоздь) за хорошие деньги!»

На что шли куриный помет и дерьмо собачье

По иронии судьбы, собиратель перечисленного выше назывался Pure collector– собиратель чистоты. В смысле того, что продукция должна была быть не перемешанной с уличной грязью, а, как говорится, сразу из-под курочки. Представители этого занятия ходили по улицам с корзинами и подбирали все, что оставалось после каждой присевшей собаки. Органические соединения, находящиеся в этих «продуктах», были незаменимыми при изготовлении кожи. После отсоединения шерсти, остававшейся на коже животных, она должна была какое-то время пролежать в ванной, наполненной куриным пометом и собачьим калом, которые уничтожали все сохранившиеся бактерии. В природе, как известно, нет ничего лишнего. Викторианцы знали об этом очень хорошо и умело использовали для своих целей. Такое мудрое отношение к естественной органике они заимствовали у римлян, которые еще две тысячи лет назад закрепляли краску на тканях с помощью человеческой мочи, собираемой по дворам рабом, принадлежавшим к не менее приятной профессии, чем вышеописанные работяги.

А если учесть, что в викторианское время еще не было искусственной кожи, то становится понятным, что «собиратели чистоты» были просто необходимы. Без их неприятного и неблагодарного труда мог бы встать весь транспорт в Англии, ведь сбруи лошадей, верх карет и омнибусов, ременные передачи в поездах – все изготовлялось из кожи.

Итак, в XIX веке люди ценили гораздо больше, чем сейчас не только то, что производилось руками человека, но и то, что создавалось природой. В это время всячески поощрялась бережливость.

Собиратель костей и тряпичник