С помощью специальных упражнений учили держать голову, спину, осанку, сохранять необходимое выражение лица, на котором единственное, что позволялось в случае восторга, – легкая улыбка и восклицание «Это прелестно!», а в случае недовольства – поднять брови. Расслабить спину настоящая леди могла только в собственной комнате перед своей горничной. Японское выражение «не потерять свое лицо» очень подходило к поведению в обществе!
В книгах по этикету того времени было написано: «Леди не должны делать ничего сами, но они обязаны говорить другим людям, что делать и как».
Викторианское время славилось своими противоречиями. С одной стороны, леди работали в доме наравне со служанками, а с другой – этикетом им предписывалось совсем обратное. И в результате каждая поступала в соответствии с финансовыми возможностями. И если леди были достаточно богаты, чтобы следовать всем правилам, то, не замарав своих белых ручек никакой работой и даже не наблюдая за тем, как она делается, учили кухарку свежевать кролика, кучера запрягать лошадей, садовника подстригать траву и кустарник, а плотника вставлять замок в дверь. Про бедных горничных даже и говорить не стоит. Каждая хозяйка считала себя экспертом по чистке мебели, стирке белья, полированию серебра. «Моя мама всегда всех поучала. Кузнеца она учила, как подковывать лошадь, кондуктора, как пробивать билеты, а машиниста, как управлять паровозом. Все всегда воспринимали это вполне доброжелательно. Они только отвечали: "Да, мэм!", "Очень хорошо, мэм!"»
На картине Томаса Брука «Благотворительность» (1860) показано, как мать учит свою дочь делать добро: женщина держит в руках Библию, девочка – немного фруктов. Вступая из солнечного света в темный дом, они несли с собой мораль и немного витаминов для бедных.
Но было бы несправедливо говорить, что настоящая помощь не оказывалась. Молодая девушка Сара Томпсон получила записку от местной бедной женщины, в которой та просила ее оказать ей материальную помощь. Сара не только послала деньги, она, взяв соверен – значительную по тем временам сумму, отнесла ее нуждавшейся, но не отдала ей в руки, а отправилась с ней в лавку и оплатила часть ее долга. Контролировать, куда идут благотворительные деньги, было необходимо, но в то же время быть слишком вовлеченной в жизнь бедных людей считалось странным. Помощь предпочитали оказывать своему классу, а не низшему. Старались поддержать тех, кто только начинал скатываться вниз, как, например, «Обществу стареющих и нездоровых женщин». В своем произведении «Наш общий друг» Диккенс описывает подобную благотворительную организацию, в которую леди из Западной Англии, направив взнос в 20 фунтов (примерно 2000 фунтов нынешних), призывали вступать и остальных, чтобы помочь оступившимся или переживавшим трудности людям из среднего класса. Однако даже благотворительностью руководили мужчины. Это они решали, кому оказывать помощь и в каких количествах. Если женщины хотели сами помочь, то просто обходили дома бедных людей, живших поблизости.
Роль леди в общественной жизни страны была минимальной. Женщины среднего класса принимали участие во многих благотворительных акциях, базарах, чаепитиях, мероприятиях по сбору средств. При этом им самим вступать в какой-либо контакт с бедными настоятельно не рекомендовалось. Во-первых, общаясь с бездомными, которые годами не мылись, легко было заразиться тифом или дизентерией, а во-вторых, вступать самой в разговор считалось унизительным.
Миссис Битон думала, что «можно принести большую пользу бедным, навещая их. В основном это совершенно невежественные люди, и они будут рады, если вы поделитесь с ними своими советами в приятной манере в отношении гигиены, домашнего хозяйства, научите их, как готовить и как убирать свой дом. Ведь это именно то, что им было нужно». Бедняги вместо куска хлеба получали лекции на пустой желудок и после этого должны были благодарить «добрую даму». Однако именно такой видело общество, согласно этикету, настоящую леди!