Повседневная жизнь жен и возлюбленных французских королей

Таким образом, можно утверждать, что между женщинами короля имело место разделение ролей, специализации и функций. Королева воплощала порядок и законность, ортодоксию и консерватизм. Любовница, напротив, — удовольствие, живость и созидание. Часто она выступала вдохновительницей и покровительницей литературы и искусства. Архитекторы возводили храмы во славу ее божественности: Филибер Делорм и Бенвенуто Челлини в парке замка д'Анет создали символический архитектурно-скульптурный ансамбль, где фаворитка уподоблялась богине-созидательнице Диане — охотнице за силами зла, просвещенной и влиятельной советчице своего возлюбленного — принца. Поэты оспаривали друг у друга честь воспеть ее красоту, могущество и добродетель, ибо на нее не распространялась вульгарная человеческая мораль, ведь нет греха в том, чтобы спать с королем — героем, о ком по праву грезили все красавицы. «Все дамы влюблены в великого короля, — сообщает Брантом, — и это признак того, что в той, которая внушает ему любовь, изобилует и царит совершенство. Воистину, красота, даруемая небесами смертным, не распыляется на полубогинь». [1]Поэты слагали вирши для оживления праздников, превознося любовь, и так как мифология уступила место рационализму, то аллегория вынуждено отходит в сторону, и возлюбленная достигает небес. И это еще не все, ибо она тут же помещается в новый пантеон — в тот, что создан философами. Поэтому Вольтер так выразился о кончине мадам де Помпадур: «Она была из наших».

Поскольку общество из корыстных побуждений и склонное к мимикрии широко подражало двору, то можно считать, что оно эволюционировало в ритме успехов королевской возлюбленной. В остальном же, не предназначавшемся для фавориток, роль монополизировала королева. И Анна Бретонская, и Екатерина Медичи, привнеся нравы бретонского и итальянского дворов, сыграли решающую роль в эволюции придворной культуры, в облагораживании и «итальянизации» всего французского общества. Но в целом, именно благодаря фаворитке рождалось новое, она задавала тон, создавала образец, оказывала духовное влияние на творения искусства. И это совсем не пустая суетность — например, стиль Помпадур. Меценатка, покровительница писателей, поэтов и художников, она дарила творческое вдохновение. Король, без сомнения, тратил на нее большие средства, перестраивал дворцовые покои по ее замыслам для ее комфорта и удовольствия, устраивал балы, спектакли, пиршества, которые требовали участия актеров, танцоров, музыкантов, людей искусства всех жанров. А для удовлетворения ее потребностей в роскоши и красоте, и также для ее блеска в свете нужны были комедианты, поэты и льстецы. Она назначала пенсии литераторам, чтобы они пели ей дифирамбы, восхваляли ее прелести и добродетели. Она нанимала артистов, чтобы они развлекали короля — верное средство сохранить его и доставить удовольствие, — и мастеров для устроения и убранства любовного гнездышка, достойного суверена, в чем нашли выражение основные этапы творчества архитекторов (от Анета до Лувесьенна), декоративного искусства и французского эстетического стиля вообще. Ибо французы и парижане утвердили французский и парижский стили при дворе, где королевы-иностранки обрели возможность вводить подражание образцам их родины, что некоторым из них удалось с успехом.