Повседневный репертуар «Погорелого театра». Полное собрание сочинений клуба «Клуб». Том VI

Шаи. Первоначально бог винограда и вина, а значит, и веселья, связанного с празднествами. Шаи также стал богом изобилия и богатства. Позже Шаи – докладчик перед советом богов по делам усопших людей. Он лучше всех разбирался в делах людей и точно знал, какой срок жизни отведен каждому. Соответственно, Шаи стал восприниматься как бог судьбы, строгий и равнодушный к людским невзгодам. Зооморфный образ – змея. Но чаще изображался в виде высокого стройного мужчины.

Сцена первая

Поздний вечер. Комната в обычной московской квартире. Гор в кресле или на диване. Лица его не видно. Баста читает.

Баста. Ты храпел.

Гор. Я? Быть того не может. Я вообще не храплю. Да я и не спал. Я просто думал…

Баста. Последнее время по ночам ты много и громко думаешь.

Гор(не слушая). Знаешь, нет. Я сейчас это понял. Я думал во сне. Я видел сон. Тот самый. Ну, ты знаешь.

Баста. Что я знаю?

Гор. Про сон.

Баста. Твой сон?

Гор. Вообще-то мой. Но я тебе рассказывал.

Баста. Когда? Вчера? В прошлом году?

Гор. Рассказывал, рассказывал. В том сне мы живем в большой коммунальной квартире. Там еще две, а может, и три семьи живет. У нас одна комната. Дом очень старый, и квартира запущена: батареи ржавые, обои со стен лоскутами свешиваются. Стекло треснуло в окне. Я вижу этот сон каждую ночь последнее время. И там все время что-то происходит. Недавно пол частями провалился. Потом кран на кухне прорвало. А в этот раз стена упала. Одна стена, но зато вся. И мы все оказались на виду. А на улице дети – мальчики, девочки… Они стали забегать к нам в комнату, хватать наши вещи. А ты спокойно так сидишь. Как сейчас. Как статуя.

Баста. А ты?

Гор. Что я?

Баста. Я сижу как статуя, а ты что делаешь?

Гор. А я, конечно, не могу двинуть ни рукой, ни ногой. Я кричу…

Баста. И храпишь.

Гор. Я вообще не храплю. Может быть, соплю. Верчусь во сне – это да. Могу закашляться и чихнуть. Почесаться. Встать, попить воды. Пройтись по стене с закрытыми глазами. Добавь к этому что-то сама. Но не требуй от меня храпа. Храпеть я не буду никогда.

Баста. Ну конечно, я опять все выдумала. Правило номер один в нашем доме: папа всегда прав. В тех случаях, когда он не прав, смотри правило номер один.

Гор. Баста, ты что, это всерьез? Скажи, что пошутила.

Баста. Как скажешь.

Гор. Ничего себе «как скажешь»! Если я в самом деле храпел, то это трагедия. Ненавижу храп с дет…

Звонит телефон.

…ства. У меня отец знаешь, как храпел. Возьми трубку, пожалуйста.

Баста. Трубка под тобой.

Гор(нащупывая трубку). Ты же знаешь, я не люблю говорить по телефону. И телефон не люблю. Самое вредное изобретение в истории человечества. Уже сто лет кто угодно считает себя вправе ночь-полночь трендеть тебе в ухо.

Телефон перестает звонить.

(Достает трубку и кладет ее на журнальный столик). Это тебе звонили. Кто мне будет звонить без двадцати двенадцать?

Баста. А мне кто будет звонить?

Гор. Сейчас подумаем. Мила. Танька. Петр Исакович. Варвара…

Телефон вновь звонит.

Дмитрий. Дмитрий, с работы. Я, кстати, никак не пойму, это два разных Дмитрия или один такой неугомонный?

Баста(берет трубку). Да. Привет.

Гор. Вот видишь.

Баста(в трубку). Да. Дома. Как всегда. Нет. Конечно. (Гору.) Это Бес.

Гор. Пьяный?

Баста. Не совсем.

Гор. Тогда говори с ним сама.

Баста молча выходит из комнаты, по пути кидая трубку Гору.

(В трубку.) Да, Бес. Привет. Да ты что… Сегодня? У сего дня осталось пятнадцать минут. Ну давай.

Входит Баста с чем-то горячим в керамической чашке.

Баста. Что ему было нужно?

Гор. Как всегда. Поговорить.

Баста. Ну и как, поговорили?

Гор. Он сейчас придет.

Баста. И уйдет.

Гор. Баста, так нельзя. Он наш друг.

Баста. Он ТВОЙ друг.

Гор. Да, друг с детского сада. Я тебе рассказывал, как мы выбрали друг друга?

Баста. Только не это!

Гор. Но и тебе он не чужой. Как-никак он твой муж.

Баста. Бывший.

Гор. Бывших мужей не бывает. Муж – состояние постоянное. Либо ты муж, либо не муж.

Баста. Я была за ним замужем полгода двадцать лет назад. Я была дура. Если это преступление, я давно заслужила амнистию. Господи, Гор, я хочу амнистию. Или хотя бы амнезию.