Позднее счастье (СИ)

Братья тоже были за то, чтобы продать дом сразу же после вступления в наследство. Перед отъездом они получили от своих жён чёткую инструкцию, как себя вести, что делать и говорить.

— Чего зря воздух сотрясать? Продать избу и делу конец, мне лично деньги точно не помешают, — вступил в разговор Иван, самый старший из братьев.

— Деньги никому не помешают.

— А делить как будем, поровну или по совести? — спросил Михаил, зло прищурившись.

— Поровну конечно, это и будет по совести, — отозвалась Людмила.

— Э, нет. Я здесь больше всех горбатился, пока отцу помогал делать пристрой. Ванька в это время был в армии, а от Лёньки никакой пользы не было, он всё время отлынивал, да по танцулькам бегал, пока я вот этими руками раствор месил и брёвна с кирпичами таскал.

— Тебя послушать, Мишаня, так весь дом надо на тебя переписать. Девчонки тоже ничего не строили, значит и им, по-твоему, ничего не давать?

— Я так не сказал, но, только если рассудить по совести, мне полагается большая часть.

— Ага, как же, держи карман шире.

— Как вам не стыдно? Опомнитесь, вы же родные друг другу люди. Бабушку только вчера похоронили, а вы ведёте себя, как последние дегенераты, торгуя памятью матери. Вы что, последний кусок хлеба доедаете? — воскликнул Дмитрий, поразившись тому, что происходит.

— Тебя, Митька, не спросили, не дорос ещё старших учить.

Димка был зол, но не стал нагнетать и без того раскаленную до предела атмосферу. Он выскочил из дома, чтобы пройтись и охолонится немного. В это время в общий разговор вмешался Илья.

— Так, всё, хватит собачиться. Не переживай, Фая, я куплю этот дом для тебя, вернее выплачу твоим браться и сёстрам их доли и родительский дом будет полностью твоим.

— А ты кто таков будешь, чтобы распоряжаешься чужим имуществом? А может я не хочу, чтобы Файка тут всем заправляла? — пьяно осклабился Леонид, он с вечера перебрал с алкоголем и с утра уже успел опохмелиться.

— Илья мой будущий муж и потому он здесь. Нравится это тебе или нет, но он практически твой родственник.

— Ишь ты, муж объелся груш. Наша Файка в женихах, как в сору роется. Сбагрила старого мужа на нары и снова замуж собралась. Ох и прыткая у нас сестрица, только с виду тихоня.

— Ещё слово скажешь против Фаины и я дам тебе в морду, усёк?

— Тихо, мужики, не надо ругаться. Ты, Лёнька, дурак или как? Пусть покупает дом, если ему так хочется. Какая тебе разница кому он достанется? Главное, что проблема решена и покупателя искать не нужно. Договорились, Илья, мы согласны, — вовремя вмешалась в конфликт Зойка.

— А сколько дашь? Мы задарма этот дом не отдадим. Если что, и другие желающие найдутся.

— Ой, ребята, да о чём вы говорите, какие в деревне желающие? Вон Антиповна третий год свою хату продаёт, согласна уже за копейки отдать, да всё бесполезно. Сама живёт в районе у старшей дочери, а дом так и стоит, — подала голос тётка Зинаида, бесшумно выросшая на пороге.

— Вы чего это Димку на мороз вытолкали? Ходит там без шапки, враз ведь застынет парнишка.

— Явилась, коза драная. Тебе чего надо? Лезешь со своим пятаком, куда не просят. Это мать тебе в рот заглядывала, а мы не собираемся. Вчера ещё хотел прогнать тебя взашей, да не стал устраивать сыр-бор из-за поминок. Вали отсюда на хрен, — продолжал барагозить хмельной Лёнька.

— Побойся Бога, Леонид. Я ваша тётка, забыл?

— Хотели бы забыть, да не получается. Помним сколько из-за тебя мать слёз пролила. Уходи подобру-поздорову, пока я сам тебя не выкинул, — добавил Михаил.

— Бог с вами, племяннички. Сама уйду, не переживайте. Я не держу на вас зла, поэтому прощаю всех. Господь он всё видит.

— Всё да не всё, иначе давно бы тебя наказал. Прощает она, как же. Да только мы тебя не прощаем, поняла?

За тётку никто не вступился и она выскочила из дома, закусив губу, а дискуссия продолжилась. В итоге, сошлись на том, что когда придёт время вступать в наследство, все откажутся от своей доли в пользу Фаи, но, разумеется, не бесплатно.

Сошлись на 60 тысячах, что по те временам было не так уж мало. Каждому из пятерых достанется по 10 тысяч рублей. На этом конфликт был исчерпан. Братья и сёстры Фаины стали собираться в дорогу, решив через полгода встретиться ещё раз… На 9 дней никто из них не остался.

Когда все разъехались, Фая испытала облегчение, им с Ильёй предстоял трудный разговор с сыном. Откладывать дольше было нельзя, иначе найдётся какой-нибудь доброжелатель, что захочет открыть парню глаза, разумеется от чистого сердца и из добрых побуждений.

Она рассказала всё, как было, без утайки, даже об угрозах мужа в случае развода убить Димку, Сын молча слушал, сжав кулаки. Хорошо, что Николая закрыли, иначе он удавил бы его собственными руками за то, что тот сотворил в своё время.

То, почему Илья отступил и не стал бороться за любимую девушку, тоже было понятно, учитывая, что Фая сама его оттолкнула, боясь нешуточных угроз насильника.

Одно было неясно, как бабушка и дедушка могли так поступить с собственной дочерью? Это же уму непостижимо, взять и выдать дочь замуж за насильника. Неужто только для того, чтобы избежать позора?