Поздняя исповедь

Клуб «Наутилус» по интерьеру – разрисованные под граффити стены и светильники в виде летающих тарелок – оказался очень похож на зал игровых автоматов, с той лишь разницей, что вместо «одноруких бандитов», «пинбола» и «суперпокера» здесь стояло несколько десятков отделенных друг от друга перегородками компьютеров и офисных стульев. Примерно половина мест была занята фанатами Всемирной паутины, в основном прыщавыми подростками, самозабвенно вскрывающими эротические файлы и играющими в трехмерные, с восхитительной графикой и шумовым сопровождением, игры. Лишь несколько очкариков, сосредоточенно уткнувшись в мониторы и обложившись книжками и тетрадками, работали с текстами и графическими схемами.

Заплатив администратору действительно смешную, равную всего одному доллару, сумму за час пользования Интернетом, Алена села на свободное место, по памяти вышла на персональный адрес Алексея и быстро настучала короткое письмо:

«Леша! Привет, это я. Я в городе, без охраны, и у меня масса свободного времени. Если хочешь встретиться, подходи к Медному всаднику в пять. Или, если не сможешь, тогда в семь вечера. Целую в щечку. Алена.

P.S. Узнать меня несложно – по светящемуся от счастья лицу и бежевому брючному костюму. Бай-бай».

Отправив письмо, Алена поднялась из-за компьютера и под хищными взглядами взрослеющих мальчишек покинула Интернет-клуб.

До пяти оставался еще целый час, и она решила прогуляться вдоль набережной Невы. Обнаружив пристань для катеров и ведущие к самой воде ступеньки, Алена спустилась и присела, словно зачарованная наблюдая, как свинцовые воды могучей быстрой реки плавными крупными волнами облизывают со звучным чавканьем рукотворные отвесные берега, а особо сильные и непримиримые разбиваются при ударе о серый гранит на тысячи сверкающих брызг и, побежденные, вспененные, откатываются назад.

«Ариэль», без замачивания, – вспомнила Алена, глядя на хлопья пены. – Идеально чисто».

Совсем рядом с ней приземлились две чайки и, косясь хитрыми черными глазами, стали клянчить что-нибудь вкусненькое. Так и не дождавшись угощения, «морские вороны» вскоре улетели, и Алена снова осталась одна.

Оказалось, что это восхитительно – просто вот так сидеть, обхватив руками колени, и, не шевелясь, смотреть на воду, чувствуя, как свежий ветер ласково гладит лицо. Море, огромное, бескрайнее, соленое, никогда не вызывало в Алене подобных ощущений, а вот Нева покорила. Или… сегодня просто такой день, особенный? Может быть.

Хмель от игристого шампанского уже почти исчез, и когда Алена попробовала снова закурить, табачный дым показался ей горьким и противным.

Без пяти минут пять сбежавшая из-под опеки телохранителя дочь крестного отца встала и направилась к видневшемуся чуть правее, через дорогу, Медному всаднику. Букет роскошных роз она, вздохнув с сожалением, оставила на гранитных ступеньках. Идти на первое свидание с парнем с цветами, подаренными другим мужчиной, было по меньшей мере смешно…

Алена была уверена, что, получив приглашение на свидание, Леша обязательно придет. Примчится, прилетит на крыльях – тех самых, которые заставляли его присылать все новые и новые письма, несмотря на отсутствие ответов.

Но девушка понимала: шанс, что он так быстро обнаружит в своем компьютерном почтовом ящике ее неожиданное послание и успеет к пяти примчаться к месту встречи, был минимальным. Иное дело – в семь. Хотя… Леша, как он сам сообщил в одном из своих давних писем, работал в солидной охранной фирме и вполне мог сейчас находиться на дежурстве. Короче говоря, Алена не теряла надежды сегодня, в этот замечательный день, встретить давнего друга. Единственного в ее жизни парня, которому, очарованная откровенными и очень добрыми письмами, она заочно призналась в любви. Как мило. Какая чудесная сказка!

И не страшно ей вот так, одним махом, ставить на этой романтической истории жирный крест? Страшно, еще как страшно. Но когда тебе всего шестнадцать, еще так хочется верить, что в реальной жизни все может получиться столь же красиво, как в мечтах или в письмах…

Девушка прождала Лешу пятнадцать минут и, расстроенная, ушла. Долгих полтора часа она бродила по городу. Сначала ей было тоскливо, но она утешала себя, доказывая, что к пяти часам Алексей никак не мог успеть. Совсем другое дело – в семь!

Но в семь он тоже не появился. Алена, первые полчаса поникшая и печальная, а затем – невероятно обиженная на саму себя за наивные сиюминутные порывы, побудившие отправить приглашение на свидание, безрезультатно прождала Алексея почти до девяти вечера.

То есть в общей сложности около четырех часов!