Поздняя любовь

Потом она осталась одна, и самоуверенность слетела с нее, как плохо закрепленная маска. Можно ли представить себе, что она действительно в состоянии конкурировать с этой красивой молодой девчонкой? Со всеми молодыми женщинами этого мира? Что она может им противопоставить? Зрелость и успех, это несомненно. Но достаточно ли этого?

Тобиас вернулся с инспектирования сдававшегося внаем обветшавшего дома полный впечатлений и задумок. Доната слушала его подробный отчет и попросила набросать на бумаге первый эскиз. Правда, она сгорала от нетерпения поговорить с ним о Сибилле, но считала, что момент для этого еще не наступил. Кроме того, она была еще не совсем уверена в том, что найдет правильный тон разговора. Никакими упреками она его задевать ни в коем случае не должна.

Лишь после конца рабочего дня, когда остальные сотрудники ушли, она решилась начать разговор на личную тему. Тобиаса она нашла в компьютерной, где он как раз вводил в ЭВМ план разработанной ею модели детского сада.

Доната смотрела через его плечо на мерцающее изображение.

— Ну как, недурно? — самодовольно спросила она. Он вскочил.

— Что значит «недурно»? Распределение помещений просто гениальное. Подожди, сейчас отпечатаем.

Словно зачарованные, оба в который уже раз наблюдали за деловитой и целенаправленной работой прибора, величиною всего с кулак, казавшегося почти живым. Вот он взялся за один из вложенных Тобиасом карандашей — более широкий, предназначенный для относительно грубой работы, — и начал проводить первые линии. Действовал он по некоей удивительной схеме, не отвечающей обычным представлениям человеческого разума и недоступной для понимания даже двух наблюдавших процесс архитекторов. Но они знали, что компьютер представит введенный в него план с абсолютной точностью.

Доната все еще не знала, как начать предстоящее объяснение, и решила, так сказать, ринуться головой прямо в холодную воду.

— Тобиас, — спросила она, — ты еще не передумал на мне жениться?

Он посмотрел на нее ошеломленно.

— Что за вопрос?!

— Мне кажется, он никаким двусмысленным толкованиям не поддается.

— Ты что, правда… вот так вдруг… — залепетал он. Потом сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Да, Доната, тысячу раз — да!

Он попытался рывком обнять ее, но она ускользнула.

— Мне было бы достаточно и одного-единственного решительного «да».

— Да, Доната, я хочу на тебе жениться.

— Тогда нам бы следовало поскорее разослать оглашение о браке.

Он сиял.

— Договорились, Кисуленька моя! Бросим все дела и побежим завтра же в загс. Мои бумаги в порядке.

На этот раз она не стала сопротивляться, когда он захотел ее поцеловать. Как хорошо было ей в его объятиях ощущать его крепкое молодое тело и знать, что он так сильно ее любит!

— Совесть у меня не совсем чиста, — призналась она, когда он ее отпустил. — Я ведь захватила тебя врасплох, а?

Он засмеялся.

— Ты прекрасно знаешь, как нетерпеливо я этого ждал. Я ведь уже не смел и надеяться. — Тут он снова сразу посерьезнел. — Одного не пойму, как это ты вдруг решилась…

— Здесь была твоя подружка Сибилла.

Его веселое настроение испарилось. Он покраснел от гнева.

— Как она посмела…

Доната легонько приложила палец к его губам.

— Не волнуйся, Котик мой! Я ее, конечно, отбрила.

Он поцеловал ей руку.

— Мне стыдно, что это случилось. Я надеялся, что ты никогда об этом не узнаешь. Она для меня ничто, поистине ничто, понимаешь?

— Тебе нет необходимости исповедоваться передо мной, любимый. Я уже ясно представляю себе все детали.

— Я тогда чувствовал себя таким униженным, чистейшим ничтожеством рядом с тобой.

— Знаю. И именно поэтому хочу, чтобы мы поженились. — Улыбнувшись, она добавила: — А уж если что случится, то у меня хоть будет право закатить жуткую сцену. — Она сделала шаг назад и продекламировала: –

И вы еще позволяете себе болтаться у меня под ногами? Шлюшка вы подметная! Как вы посмели? Он — мой муж!

— Устраивать такие представления, — скептически заметил Тобиас, — совсем не в твоем стиле.

— Ты так думаешь? А я ведь могу быть жутко ревнивой!

— Не верю. Для этого ты слишком уверена в себе. Ты прекрасно знаешь, что никакая другая женщина тебе и в подметки не годится. Именно поэтому я так тебя люблю. — Он снова обнял ее. — И никогда тебя не оставлю.

«Хорошо бы, — подумала она. — Но что в этом мире постоянно? Даже жизнь и та не вечна».

— Мы будем вместе, — пообещала она, — до тех пор, пока счастливы друг с другом.

— Навсегда! — произнес он, и она знала, что он действительно так и думает.