Поздние последствия

— Итак, мы имеем бывшего сожителя и любовника, причем оба имеют повод для ревности, но в то же время и алиби, хотя алиби Эдланда довольно шаткое и может лопнуть по получении нами результатов вскрытия. Что касается алиби Скарда, то его невозможно проверить, пока мы его не отыщем. — Такой краткий итог подвел Рюстен, опередивший Валманна. — Ревность — хороший мотив, она ежегодно служит причиной целого ряда убийств в нашей стране. Но в данном случае этот мотив только осложняет дело: если оба были так сильно увлечены этой женщиной, как это кажется, и один из них действительно убил ее в припадке ревности, то нам необходимо как можно скорее выяснить, кто же из них наиболее вероятный преступник, и принять меры, чтобы защитить его от другого. Ибо вполне вероятно, что тот сделает все, чтобы отомстить за потерю любимой женщины. Звучит почти как трагическая баллада, но с ревностью, как мы знаем, шутки плохи. Я видел фотографии с места преступления. Жуть какая-то, просто кошмар.

Если вначале добродушный вид седовласого ветерана и его манера говорить с юмором висельника как-то разрядили тяжелую атмосферу, то его заключительные слова вернули их к суровой реальности.

— Я предлагаю бросить все силы на поиски Скарда. В наше время взрослые люди сквозь землю не проваливаются. Желаю оставаться, друзья, я пошел.

С этими словами Рюстен удалился, оставив больше вопросов, чем ответов.

Молчание прервал Валманн, которому вдруг пришла в голову неплохая мысль:

— У нас пока нет никаких зацепок, как искать Скарда, но зато есть его фотография!

Остальные взглянули на него в недоумении. До сих пор и речи не было о фотографии человека, которого они хотели бы видеть перед собой для допроса как можно скорее.

— Фотография на полочке в прихожей. Парочка у костра на отдыхе. «Я тебя люблю. Да благословит тебя Бог», и так далее. Скорее всего, на фотографии он.

Все взоры обратились к Валманну. Настроение в комнате изменилось, и следователи пустились в рьяную дискуссию.

— Во всяком случае, мы можем пустить ее по кругу в нашем внутреннем розыске, — закончил Валманн. — А Хауген пусть продолжит проверку всех фирм, которые имеют разъездных агентов. Это паршивая работа, я знаю. Но ничего не поделаешь.

— Пусть я буду «Желтыми страницами», — вздохнул Хауген.

— Нам следует и далее искать информацию об Агнаре Скарде и Даге Эдланде, да и о Карин Риис. — Валманн дополнил краткое резюме Рюстена: — Маловероятно, что эта драма касается лишь трех людей, у которых нет ни друзей, ни знакомых в этом городе. Хотелось бы, чтобы Кронберг начал искать сведения там, где только он один может их найти. Где он, кстати? Я ожидал, что он придет.

Кронберг был экспертом по базам данных с доступом к открытым и закрытым архивам. Иными словами, он был хакером от Бога, и его таланты порой использовались в отделе — разумеется, неофициально. Впрочем, этот оригинал и чудак редко принимал участие в общих мероприятиях.

— Кронберг взял небольшой отпуск, — сообщил Фейринг, — и сейчас плывет по морям по волнам.

Внезапно все уставились на обычно замкнутого Фейринга. Тот огляделся, как будто нечаянно проговорился, но понял, что объясниться надо.

— У Кронберга в Сулёре двое племянников, которые разводят лошадей. Они обычно осенью на уик-энд едут все вместе в круиз — в Данию, в Хирстхалс, и обратно. Но он выйдет в понедельник.

— Больной от пьянки и от качки…

Все рассмеялись.

— Ну хорошо, тогда это все на сегодня. По домам! — Валманн положил руки ладонями вниз на бумаги, будто хотел наколдовать новые сведения. — Но мы все на дежурстве, не отключайте мобильники и сидите дома. А если у кого родится идея, звоните в любое время. И главное: никаких визитов в бар, кроме как по долгу службы!

Снова смех. Валманн собрал все бумаги. Ему еще придется проинформировать начальника управления о состоянии расследования дела Риис. Встреча с прессой прошла благополучно, и Моене осталась довольна. Но Валманн рад не был. Дело, которое выглядело относительно легким накануне, с каждым часом становилось все сложнее. А такие вещи начальство не любит. Они не расписаны в учебниках. Однако так обычно бывает, когда случается убийство в реальном мире.

19

«Ирландский бар» оказался отличным местом для встречи с глазу на глаз с Энгом. Здесь подавали простую еду, причем кухня с ограниченными ресурсами каким-то чудодейственным образом ухитрялась готовить «самый лучший в городе бифштекс», то есть кусок поджаренного в масле филе величиной с мужскую ладонь, с луком, жареной картошкой и беарнским соусом. Ульф Эрик Энг не шутил, когда говорил о своем пристрастии к мясным блюдам, — бифштекс и все остальное он уничтожил молниеносно.

— Ну, как бифштекс?

— Недурственно.

— Недурственно? Ты проглотил его в два счета.

— Хочешь узнать пару выражений на трёндерском диалекте? — Энг глубоко вздохнул, потягивая пиво. — У нас в Намдалене есть только два выражения для оценки качества чего-либо: «недурственно», что означает «отлично», и «неплохо», что означает «хуже некуда». Ясно?

Валманн кивнул.

— Этот бифштекс был недурственным…