Поздние вечера

А вот еще одно, почти дословное совпадение: «Власти приходили и уходили, оставляя на заборах приказы и воззвания, переименовывали улицы, строили арки» (роман). «Он (восемнадцатый год) построил первые арки на базарных площадях. Он назвал Дворянскую улицу Ленинской» (фельетон в «Комсомольской правде»). При тщательном текстологическом анализе нетрудно доказать правильность уже высказанной ранее мысли: лирико-романтические фельетоны Кина периода 1925 и, особенно, 1926 года мы вправе считать как бы эскизами к будущему роману.

«Все люди мечтают» называется эта глава, очень важная для романа «По ту сторону», хотя в ней меньше динамизма, чем во многих других главах, она менее сюжетна и, быть может, написана в более замедленном ритме. Но она имеет принципиально необходимый для писателя-коммуниста смысл. Это, я бы сказал, предыстория Безайса и людей его типа, это время, когда «жизнь обнажилась до самых корней и стала удивительно ясной. Остались только самые необходимые, основные слова». Характерный для Виктора Кина сплав романтики и мягкого юмора звучит в почти шутливо написанном — в самой этой шутливости — целомудрие писателя, принципиального противника всякой риторики, — абзаце:

«Когда Безайс нашел свое место, несколько дней он ходил как пьяный. Его томило желание отдать за революцию жизнь, и он искал случая сунуть ее куда-нибудь, — так велик и невыносим был сжигавший его огонь. От этих дней он вынес пристрастие к флагам, демонстрациям и торжественным похоронам. Их бурная пышность давала выход его настроениям».

Мне пришлось не раз говорить о романе «По ту сторону» с молодыми людьми, прочитавшими его впервые во второй половине шестидесятых годов. Все, словно сговорившись, повторяли примерно одно и то же: их поражало, что о том времени, о тех событиях, о тех людях читать сегодня до такой степени интересно. Это означает, прежде всего, что и патетика, и юмор, и все, что составляло смысл жизни для поколения Кина, Матвеева и Безайса, может глубоко и искренне волновать молодежь, для которой то, о чем писал Кин, казалось бы, лишь далекая история.

Кульминация главы «Все люди мечтают» — спор между Безайсом и Матвеевым. Здесь нужна длинная цитата.