Позднорожденные. Том 1

— Не обращай на меня внимания, я просто буду лежать тут и предаваться своим горестным мыслям. — Нилан протянул руку, поднял журнал и снова водрузил себе на лицо.

Софи пошла дальше. В столовой она нашла накрытую искусным полотенцем тарелку каши с фруктами и тончайшие ломтики ветчины, нанизанные на деревянные шпажки. Налив себе воды и взяв тарелки с собой, Софи пошла обратно в гостиную.

Нилан лежал на тахте, драматически раскинув руки в стороны, насколько позволяла ее ширина. Босые ноги он расположил ровно на ее брошенном учебнике эльфийского.

— Извини, пожалуйста! — возмутилась она и убрала книгу.

— Оставь меня, смертная! — простонал он. — Сколь жалки твои потуги вернуть меня к жизни…

— Какие еще потуги? — фыркнула Софи, пнула пуфик поближе к тахте и расположилась с завтраком.

Нилан приподнял журнал.

— Что там у тебя? — заинтересовался он.

— Каша и ветчина.

— Дай ветчину.

Софи приподняла брови, усмехнулась и протянула ему тарелку.

Нилан отбросил журнал, сел и начал уплетать ломтики один за другим.

— Восхитительно. Я сегодня не в состоянии готовить, а Финар обо мне, конечно же, не подумал. — Нилан самым варварским образом облизал пальцы.

— Ты, наверное, готовишь не хуже? — Софи зачерпнула кашу ложкой. — Ты же шеф-повар кажется.

— Как будто у меня есть выбор.

— Разве у тебя нет своего распорядителя дома, как Финар?

— Глупая смертная дева! — В сердцах продекламировал Нилан в лучших традициях театральной пьесы и снова растянулся на тахте. — Такого распорядителя дома, как Финар, во всем мире больше нет. А у меня нет никакого. Никто в своем уме не захочет мне служить.

— Найми домработницу. Есть же тут люди…

— Люди в Сиршаллене пользуются тем почетом и привилегиями, какими обладают их господа. Эльфы, то есть. Даже люди не пойдут служить мне, ведь тогда мой позор станет их позором.

— М-да… — Софи прожевала кусочек яблока. — Кругом одни lin’yarr. И как меня угораздило познакомиться с такими эльфами?

— Но-но! — Нилан поднял палец. Сегодня он был таким странным, слегка капризным, словно ребенок, и в тоже время очень измученным. — Ты знакома с Синаем — образцом эльфийских добродетелей.

— Да уж! — Фыркнула Софи. — Из всех мне особенно нравится его доброта и душевность.

— Он добр… насколько это возможно для эльфа, который не может нарушать наши законы… то есть не слишком, — закончил Нилан и перевернулся на бок, лицом к Софи. Глаза были закрыты. Под голову он подсунул крохотную диванную подушечку.

— Может, тебе поспать? Выглядишь не очень.

— Я и пытаюсь. Ты мешаешь, — проворчал он.

— Так иди и ляг в спальне.

— Предлагаешь мне расположится на постели Шахране или сразу на твоей? Не знаю даже, за что он быстрее снесет мне голову.

— Что за глупости…

— Не глупости, — пробормотал Нилан.

— Тогда иди домой.

— Не могу. Я слаб после «грезы». А тут безопаснее всего в этом городе.

— Почему? Потому что это дом Джона?

Нилан фыркнул.

— Да что им этот твой Джон. Из-за Финара, конечно же. Он же почитаемый герой. И он Распорядитель этого дома, а значит его защитник. Ни один эльф в Сиршаллене не тронет и волоса на человеке в этом доме. Ведь это будет оскорблением Финару. Посмевшему, Кайране самолично руку отсечет.

— О! — Софи удивленно присвистнула. — Нилан… а я могу спросить?

— А я могу ответить «нет», любопытное человеческое дитя?

— Ну, можешь, конечно… — грустно вздохнула Софи.

Несколько секунд стояла тишина.

— Ну? — проворчал Нилан, не открывая глаз.

— Эльтан вчера… — Софи замешкалась на мгновение. — Он упомянул вчера, что у них с Джоном была сестра.

Нилан приоткрыл глаза, но посмотрел на пол, а не на Софи.

— И?

— Я хотела спросить… о ней.

— Она умерла задолго до рождения Джона. Он не знал ее. — Отрезал Нилан и поглядел на Софи воспаленными красными глазами. — Почему ты спрашиваешь?

Софи замешкалась.

— Я… наверное, просто так.

— Любопытно? — Спросил Нилан, и в голосе ей послышалась недобрая нотка.

— Я живу в мире, о котором ничего не знаю, среди эльфов, про которых ничего не знаю. Считаешь это недостойным — хотеть узнать хоть что-то? — обиделась Софи.

Нилан снова закрыл глаза.

— Ее звали Сильвин. Владыки любили ее больше жизни. Эльтан боготворил ее. Все эльфы ее любили.

— А ты знал ее?

Нилан, пытаясь устроиться поудобнее, взбил подушку.

— Какой она была? — Софи отложила недоеденную кашу.

Нилан приоткрыл воспаленные глаза.

— Не могу тебе сказать. Нет таких слов ни в одном языке мира, чтобы описать ее. Говорили, что Эльтан взял внешнюю красоту всех эльфов, а Сильвин воплотила всю красоту их душ. И, как и со всеми добрыми созданиями, судьба была жестока с ней.

Софи подождала, но Нилан ничего не добавил.

Софи снова взяла свою тарелку. Она помнила, что именно сказал Эльтан про смерть их с Джоном сестры. Ее, кажется, обезглавили люди, но спрашивать об этом показалось Софи слишком жестоким. Нилан и так был мрачнее тучи.

— Прости меня. Не стоило мне спрашивать. Все это… не мое дело. — Смущенно пробормотала Софи.