Поздравляю,ты допрыгалась

Я влюбилась. Я придумала себе сказку. Чех не собирался продолжать то, что было в тайге. Его признание, прозвучавшее несколько минут назад не делает нас настоящей парой. Мы полгода жили вдали друг от друга. Ну что нас объединяет? Несколько поцелуев, пара нападений и все.

— Лея… — зло растирает лицо. Так и хочется его хорошенько стукнуть. Ну почему он такой непробиваемый! — Я взрослый мужчина, мне необходимо было снять напряжение, — слушаю и вроде все понимаю, но все равно больно! — Я не помню ни одной женщины, случайные связи, — выговаривает он, смотрит в глаза, будто ждет приговора. Не лжет. Но от этого не легче.

— А сейчас тоже надо?.. — стараюсь говорить спокойно, а голос дрожит, слезы к глазам поступают. Люблю ведь, поэтому так больно.

— Давно никого не было, — и через паузу добавляет. — И не будет никого, кроме тебя, — вот совсем мне его слова не успокаивают, ко всему моему водовороту чувств и слез еще и злость добавляется.

— А я эти полгода не была ни с кем, уровнем счеты, тогда и пообщаемся, — гордо, но с обидой в голосе заявляю я.

— Убью, Лея. Убью, и рука не дрогнет. Убью любого, кто к тебе прикоснется, — тут же меняется он. Становится жестким агрессивным. Хотела разозлить, но такой реакции не ожидала.

Хватает, тянет на себя. Накрывает губы поцелуем. Мое тело узнает ласку, раскрывается и хочет продолжения. Не могу сопротивляться. Злюсь на себя, но отвечаю. Жадные большие руки ласкают тело. Через тонкую ткань белья находят чувственные участки.

Остро…

Сладко…

Я вряд ли получу когда-нибудь ответ, почему мое тело так быстро реагирует на его ласки. Почему мой разум засыпает, стоит ему прикоснуться. Высшая химия. Наверняка неизученная.

Самир мнет жадно мои губы, буквально пожирает. Его голод возбуждает. Оглаживая живот, длинные пальцы проникают под резинку лосин… ниже… еще ниже.

— А-а-ах, — срывается с моих губ.

— Ты моя, — тянет он и страстно впивается в губы, проникая языком в рот.

Я уже не спорю. Горячие губы через футболку ласкают грудь. Пальцы нашли средоточие моего желания и нещадно ласкают. Не дают ни секунды, чтобы перевести дух. Подумать. Остановить. Я рассыпаюсь звездной пылью на кожаных сидениях.

Наверное, со стороны это выглядит пошло и развратно, но то наслаждение, что я испытываю, стирает границы здравомыслия. Все потом… Еще немного и я… Еще…

На ногах поджимаются пальцы. Ногти впиваются в обшивку сидения и рубашку на его груди.

Кричу в голос. Выгибаюсь. Апогей страсти. Он нежно покусывает губы, ловит ртом мои крики. Рука продолжает поглаживать там. Уже не так остро, но продолжает высекать из тела остатки наслаждения.

— Ты моя, девочка… — губы мягко целуют лицо, спускаются к шее.

Я так долго уговаривала себя, что разлюбила, что мы не должны быть вместе, что нас в этом мире ничего не объединяет, а стоило ему меня поцеловать и мое тело откликнулось. Будто ждало. Будто кроме него никто не нужен. Наслаждение медленно угасает, возвращается обида. А с другими было так же?..

Свет проезжающих мимо фар окончательно приводит в себя.

— Поехали домой. Там продолжим, — низким хрипливым с надрывом голосом произносит Самир. Где-то неудобно, что он доставил мне наслаждение, а я не собираюсь так легко сдаваться и продолжать.

Одного секса недостаточно, чтобы построить прочные отношения, каким бы умопомрачительным он не был. Я не прощу Самира, если в его жизни появится другая, пусть и мимолетная бабочка. Ну не смогу я закрыть глаза и делать вид, что все хорошо. Не умею притворяться. Я во всем страстная и импульсивная, если люблю, то до последнего вздоха. Для меня только он, а для него только я. И чтобы верность — не просто слово. Как было у моих родителей. Хочу вечерами забираться к нему на колени и рассказывать о том, как прошел день, а он слушал. Чтобы незаметно подходил сзади и целовал в плечо или затылок, когда я погружаюсь в невеселые мысли. Чтобы часто обнимал, потому что ему самому этого хочется. И никогда не позволил ощутить себя пустым местом.

Мы вряд ли будем на равных, он мужчина и всегда будет идти впереди, потому что ответственность, потому что по-другому не сможет. Военное прошлое и настоящее, его не переделать. Будет бросаться спасать, защищать, уничтожать. Я согласна отставать от него на полшага, но не соглашусь бежать сзади. Не соглашусь на роль жены, к которой относятся, как к содержанке. Сам ведь потеряет интерес. Сколько таких игрушек было в его жизни? Сотни? Тысячи? Полюбовался, поигрался и выкинул. Пустышки. Наскучили. А меня не выкинет. Ведь есть дурацкий кодекс чести и слово «долг», которое не про семейную жизнь и любовь. Если я допущу такое развитие. Мы оба станет несчастными.

— Это было ошибкой…

******* ********

Чех

Пауза затягивается. Я жду ответа. Хочется пробраться к ней в голову и узнать о чем думает.

— Это было ошибкой, — заявляет Лея.

— То, то произошло сейчас, ты считаешь ошибкой? — резко реагирую.