Пожалей меня, Голубоглазка

Обои на стенах были грязными, содранными в нескольких местах, на потолке — одна лампочка, вкрученная в треснувший патрон, у окна — полированный, в трещинах, стол, стул с лекарствами и водой в чашке — рядом с диваном, на котором она лежала. Бульон, видать, унесли.

Еще было высокое зеркало, стоящее в углу и прикрытое мужским махровым халатом грязного сиреневого цвета. Как будто хозяин скинул его, не желая видеть свое отражение, закрыв зеркальную «глазницу», высвечивающую недостатки. Она скосила глаза на пол и увидела деревянные доски темно-красного цвета, блестящие от чистоты.

Надо же…

В квартире зазвонил телефон.

— Да. Да, я. С кем имею честь? Взаимно. Нет, не видел. Что, пропала? Не переживайте, найдется. Это же дети… Сколько? Сколько?! А-а-а… Нет, да нет, просто удивился. Такие поступки в таком возрасте делаются по причине, а не по характеру. Вам виднее. Нет, я не грублю и ни на что не намекаю.

Она сразу поняла, кто звонил, но поняла и то, что ангел-хранитель в играх отчима не замешан. Разговор прерывался длинными паузами, и она будто была рядом — представляла каждое произнесенное слово своего типа родственника, его красное лицо и кривящийся в гневе рот.

— Вышлите мне на этот номер её фотографию. Откуда, кстати, узнали его? Да бросьте, угрозы никому, кроме ментов, не идут. А я вообще веселый парень, ага. Какая сестра? Ах сестра… Ну, это, скажем мягко, не ваше сраное. Я понял. Спасибо, учту. И вам не хворать.

Она начала шептать. Знала, что последуют вопросы, и хотела задать несколько своих. Голос не хотел слушаться — отвык от болтовни, но чем дольше длилась тишина, тем стремительней росла скорость шепота.

«Судя по всему, трубку повесили», — мелькнула мысль, и почти тут же за ней открылась дверь в комнату, заставив распахнуться от неожиданности глаза и вздрогнуть телом.

— Очнулась? Вот и славно. Кто ты, мать твою, такая?

Черный. Так она сразу назвала его. Её ангел-хранитель оказался черным и орал, испепеляя огнем своих глаз, словно хотел зажарить заживо.

— Сколько ему понадобилось времени, чтобы найти меня? — спросила тихо, с болью в горле, но он услышал и понял сразу.

— Кто ты?

— Сколько вр…

— Кто, бл*дь, ты такая?! — он стал подходить, сжимая в руке выключенный мобильник.

— Бл*дь, наверное.

Он задохнулся. Смотрел на эту тщедушную, едва выжившую, белую и местами синюю, а в голове опять начинала звенеть струна.

Зае*ала она, если честно.

« Глава 2

Наши дни.

— Милая, выручи, пожалуйста, а?

— Людок, не проси, не смогу. Не в этот раз.

— Ну, с тебя же не убудет, а мне позарез как надо!

— Тебе всегда надо, а у меня репутация порядочной женщины. Я не могу, не имею права так рисковать.

— Да как же ты будешь рисковать, если там не видно ни зги?

— У меня есть отличительная особенность.

— Голос? Подумаешь… Тысячи таких!

— Хорошо. Если ты мне сейчас назовешь хотя бы одного человека из близкого окружения с почти таким же — соглашусь.

— Пугачёва!

— Это кто?

— Алла Борисовна, ёпрст.

— Из близкого, да? И у неё не такой же.

— Все, отстань. Твои знакомые не ходят в такие заведения, чего тебе бояться?

— Я чувствую, что это дело хорошим не закончится.

— Закончится очень хорошим.

— Да ну тебя.

— Ну, Аечка… Ну, красоточка моя… Я в отчаянии.

— Не могу. Не хочу. Не буду.

— Я заплачу тебе вдвойне. А если ты согласишься ещё и на комнату, то…

— НЕТ!!!

— Ладно, молчу. Но тебе ведь нужна новая печка.

— Я что-нибудь придумаю.

— И за аренду скоро платить.

— Я справлюсь.

— Ну, А-а-а-я-а-а…

— Ладно, но…

— Ура! Ура, я знала, знала, что на тебя можно положиться! — подруга бросилась на шею.

— На меня — да, но вот с тобой сложнее.

— А и не надо, я знаешь, какая безответственная?

— Угу.

— Ну, в последний раз, честно. Не сердись. Обслужишь несколько столиков, и все. Тебе только принять заказ и проследить за его доставкой.

— Я помню.

— Вот и умница. Угостишь пироженкой?

— Обойдешься, худеть вроде собиралась.

— Вот после пироженки и начну.

— «Я вот сейчас, к примеру, два часа отчаивалась… с вареньем и сладкими булочками».

— Не можешь не поиздеваться, да?

— Чем я хуже тебя?

*****

После ухода подруги она села и задумалась. Зря согласилась, но задний ход включать поздно, да и платили за смену хорошо. Людка работала в новом ресторане «Темнота», где посетители в кромешной тьме ели, пили, говорили. Как можно в такой обстановке испытывать кайф, ей было неведомо, но ресторан очень быстро стал популярным.

Ая посмотрела на часы. Пора собираться, но вот что поделать с диким нежеланием туда идти? Печка… Да, как ни крути, а новый духовой шкаф становился жизненно необходим, старый был отремонтирован в последний раз, как сказал мастер. Она не спорила, понимала, что мастер прав, да и старая духовка послужила верой и правдой уже достаточно, пора было отправлять её на "пенсию", но как же жалко было денег…

— Что ж, пора! — Ая решительно поднялась и отправилась в душ. Негоже появляться на халтуре потной и в муке.

*****