Пожалей меня, Голубоглазка

Она летела. По воздуху, ощущая рядом чьё-то присутствие. Дыхание теплое, горячие руки… Или то были крылья ангела? Какая приятная невесомость… И запах приятный. Чужой, незнакомый, но приятный. Хотелось так и лететь, не останавливаться.

Открыв глаза, поняла, что лежит на чужой кровати, в чужой квартире и откуда-то доносятся чужие голоса.

*****

Наши дни.

Затрезвонил телефон.

— Да чтоб тебя! — Костя, спросонья, нащупал аппарат и выключил звук. Посмотрел на Аю. Слава Богу, спит. Если будильник разбудил бы её, Костя выбросил бы его в окно, не раздумывая.

Он сам хотел её разбудить. Посмотрел на часы — 4:30, как она и планировала проснуться. Что ж, Голубоглазка, дошла очередь до приятных, вам, утренних процедур.

*****

— Ты даже не допила кофе! — стоял, возмущаясь, у стола и хмурил брови. — И бутерброд не съела!

— Ты забыл, где я работаю? — она одевалась, усмехаясь, видя его недовольство. — Как мамочка, право слово.

— Кто-то должен за тобой присматривать, — заворчал, чувствуя, что снова хочет её. Не выпускал из кровати до последнего, а всего опять распирает от желания. — Питаешься, как попало. Может, ко мне в ресторан заглянешь? На обед.

— Нет, сегодня много дел. Вчера же простой был…

— Найми работников.

— И выдать им секрет своих шедевров? — подошла к зеркалу и провела по бровям мокрым пальцем. — Ни за что.

— Составь соответствующую бумагу, запрет на разглашение.

— В этом ты мастак, вот и составь. А я почитаю, посмотрю, подумаю…

Послала ему воздушный поцелуй и открыла дверь.

— Подожди! — метнулся следом. — Какая шустрая.

Ая стояла, распахнув дверь и держась за ручку, задумчивая и словно сказочная. Не верилось, что она уезжает, что отправляется на работу от него так естественно, будто каждый день так делает. А он каждый день варит кофе, пока она смывает с себя его запах, терпеливо позволяя это делать одной, и провожает, целуя на прощание. Не верилось…

— Спасибо, — улыбнулась.

Костя обнял её, оторвав от пола, заглянул в синее бездонное море и чмокнул в кончик носа:

— За что?

— За первоклассный душ. Он у меня впервые.

— Пожалуйста. Он очень рад быть первым.

— Мне надо на землю.

Он опустил. Отпустил.

— И у тебя действительно большая кровать, — подмигнула, развернулась и побежала по лестнице. — Я позвоню!

И всё. Если бы не смятые простыни, влажные стены душевой кабинки да грязная чашка, можно было бы подумать, что Костя видел сон.

Медленно закрыв дверь на ключ, постоял с минуту и прошёл в спальню. Посмотрел на кровать и не дав себе времени на воспоминания, забрался в неё обратно. Обхватил руками её подушку, уткнулся и блаженно застонал.

Господи, святые угодники, он ещё никогда так хорошо и крепко не спал!

« Глава 20

— Ра-а-а-я-а! Тебе посылка!

Спустя десять минут Ая вошла в торговую зону и кивнула на большой фирменный пакет, чем-то доверху наполненный. Её лицо было испачкано в муке, а руки ещё пахли ванилью.

— Что это такое?

— А леший его знает! — Михалыч уже который день суетился возле прилавка, теряя терпение из-за стекла, которое никак не хотело оставаться целиковым. — Сдаётся мне, надо покупать новое.

Ая вздохнула. Траты, казалось, будут бесконечными. Подошла к пакету и заглянула.

— Вау! Михалыч, есть хочешь?

— Смеёшься? Я уже на выпечку смотреть не могу.

— А ты и не смотри. Ты ешь. И вообще я не её тебе предлагаю.

— Что тогда?

— Полноценный обед из местного и, думаю, хорошего ресторана.

— Как называется?

— Обед?

— Ресторан твой.

— «Короб».

— Не слыхивал.

— Раньше было другое название, но это не важно. Давай, поедим, а? Так вкусно выглядит…

Ая вытащила из пакета всё, что было, и разложила на столе множество одноразовых герметичных контейнеров с наклейками. Некоторые из них были прозрачными, и у девушки рот наполнился слюной от вида салатов, заливного и нарезок.

— А где Манник? — поинтересовался Михалыч, подходя ближе. — Надо позвать, а то больно тощая стала.

— Это любовь.

— Какая у неё может быть любовь, когда учиться надо?! О, дай мне вот это, пожалуйста, — мужчина протянул руку за контейнером, на котором было написано: «Харчо» с датой и временем изготовления. — Ах какой горячий! И как ты спокойно можешь держать?

— Привыкла, в горячем цеху же работаю, — засмеялась Ая. — А Маняша уже подойти должна, успеет.

— Недавно вроде ещё здесь была.

— Народ схлынул — побежала в магазин, за какой-то очень крутой помадой.

— Это поворот должен быть крутой, а помада — качественной.

— Ой, Михалыч, насмешишь тоже, — засмеялась Ая. — А вот, и она!

Хлопнула дверь и вбежала раскрасневшаяся помощница.

— О! А вы чего здесь расселись? А если покупатель какой? А чем так вкусно пахнет?

— Так хлеб будет только через час, успеем. Обедом пахнет.

— Каким таким обедом? Вы что, заказывали? Где? — Маша быстро помыла руки и подбежала к столу. — Та-а-ак… это — нет, это — хочу, и это тоже, и это…

— Садись и ешь спокойно, хватит на всех. В отдельном контейнере ложки и вилки, видишь? — Ая подвинула контейнер. — Кстати, а кто всё это богатство принёс?

Михалыч, доедая суп, прервался и хлопнул себя по лбу: