Пожалуйста, избавьте от греха

– Нет, – сказал Сол. – Он не подходит. То есть он, конечно, еврей, но не того типа. Я согласен с Фредом. С его логикой, хотя следует учесть и фактор времени. Трудно поверить в случайность факта, что бомба была подложена именно в тот день, когда должны были избрать нового президента.

– Вообще-то, – сказал Вульф, – он вовсе ничем не рискует. Пусть даже вероятность, что все случилось именно так, как он придумал, одна тысячная, все-таки у него есть шанс набить мошну. Арчи, перепечатай список, который он нам дал, добавь туда его имя и отдай Фреду. Фред, проверь, стоит ли терять на них время. Проникни в эту квартиру со всеми мыслимыми предосторожностями – рисковать не стоит. Условия наши обычные. Есть еще комментарии?

Ни у кого их не нашлось. Я развернул пишущую машинку, Фред сел в кресло, а Сол и Орри прошли в гостиную.

Это образец последовавших на объявление откликов. Вовсе не типичный, нет, но я так и не говорил. Впрочем, любой давший подобное объявление и указавший в нем свои имя и адрес, должен отдавать себе отчет в том, что от звонков и посетителей отбоя не будет, но остается только надеяться, что хоть в одном случае информация окажется мало-мальски стоящей. Чтобы просто заполнить страницы этого дневника, я мог бы запросто привести еще дюжину подобных случаев за последующие пару дней, до девяти сорока двух вечера в четверг. Некоторые из этих случаев могли бы помочь вам получше познать человеческую натуру. Вот, скажем, пожилой мужчина в безукоризненном белом костюме и пышном парике, которому в ночь на вторник приснился сон. А пришел он в среду. Во сне он видел мужчину, который открыл нижний ящик стола и с помощью клейкой ленты прилепил к перегородке небольшую пластиковую коробочку, из которой торчал длинный тонкий провод длиной примерно с фут. Он прикрепил конец провода изнутри к передней крышке ящика, задвинул ящик и ушел. Если бы показали ему фотографии людей, которые могли войти в кабинет Браунинга, он указал бы нам на убийцу, причем подтвердил бы свои показания в суде под присягой. Представляете, какие есть люди – он бы добровольно пошел в суд, даже без повестки.

Были еще три или четыре личности, которыми занимались Сол и Орри. В деле арабских террористов Фред пока не продвинулся ни на шаг.

Чтобы вы поняли, в каком гнусном настроении я пребывал вечером в четверг после ужина, я признаюсь, чем занимался. Во-первых, чем я не занимался. Я не пошел к Солу на традиционный покер. Вместо этого я сидел в кабинете за своим столом и уныло пялился в блокнот, который я сам называю: «Последний резерв Ниро Вульфа». В нем перечислены некоторые предметы, хранившиеся в частном сейфе банка «Континентал траст компани», и я уже прикидывал, с какими из них можно с наименьшими потерями расстаться, если к нам по-прежнему будут обращаться только арабские террористы и ясновидцы. Вульф громоздился за своим столом, погрузившись в томик рассказов Тургенева, что тоже было дурным предзнаменованием. Он всегда берет книгу, которую уже читал, если у него на душе скребут кошки.

Когда в дверь позвонили, я машинально кинул взгляд на ручные часы. Порой это требуется для протокола. Без восемнадцати десять. Я прогулялся в прихожую, щелкнул выключателем наружного освещения, выглянул в прозрачное лишь изнутри стекло, вернулся в кабинет и провозгласил:

– Вам придется временно прервать чтение. Это Деннис Коупс.

– Ты никогда не видел Денниса Коупса.

– Верно, но Сол описывал его.

Вульф захлопнул книгу, не удосужившись найти закладку, и уж тем более не стал загибать уголок страницы, ведь как-никак это был Тургенев. Я пошел открывать входную дверь. Посетитель со словами: «Вы Арчи Гудвин» – шагнул вперед, словно меня там и не было.

– А вы… – начал я.

– Коупс. Деннис Коупс. Не столь знаменит, как вы, но когда-нибудь стану. Могу я видеть вашего знаменитого босса?

Я был настолько счастлив от его прихода, от возможности вцепиться хоть в кого-то, кто мог вытащить нас из трясины, что даже не скривился при виде его длиннющих нечесаных волос и двухдюймовых бакенбардов. Более того, когда он вошел в кабинет, протопал к столу Вульфа и протянул руку, Вульф пожал ее. Он крайне редко здоровается за руку и никогда не подает руки незнакомцу. Вот до чего он докатился. Усаживаясь, Коупс поддернул вверх брючины – дергающиеся руки, о которых говорил Сол.

– Хорошее вам состряпали объявление, – с места в карьер заявил он. «Любой человек, который свяжется с Ниро Вульфом или с его помощником по поводу этого объявления, автоматически соглашается на данные условия». Ну, трюкачи! Какое агентство?

Вульф нахмурился.

– Что вы имеете в виду?

– Кто написал это?

– Мистер Гудвин.

– Ах вот как. – Коупс уважительно смерил меня взглядом. – Чисто сработано, Арчи. – И снова обратился к Вульфу: – Сколько поклевок у вас уже было?

– Ни одной.