Пожар любви

Лили почувствовала, как у нее застучало сердце и зазвенело в ушах. Он сидел здесь, рядом с ней, а она вела себя так, словно это просто старый добрый клиент. Сколько бессонных ночей она провела, думая о нем! Если сложить их, получилось бы года три. С каким упорством отказывалась она от любых отношений с другими мужчинами, и все из-за того, что в ее глазах никто из них не мог даже сравниться с Зейном. Надо сказать ему об этом. Она же, наоборот, снова отталкивала его. Откуда этот равнодушный тон? Ей хотелось, чтобы он обнял ее, поцеловал, а вместо этого у нее на лице застыла нелепая ледяная маска.

«Что же это со мной?»

Зейну нестерпимо хотелось взять Лили за руку. Но он едва решался дотронуться до рукава. Неужели это все, что ему позволено? Может, стоит попытать счастье… сказать ей о том, что он чувствует… раз и навсегда?

— Лили. — Он беспокойно вздохнул. Потом с трудом проглотил слюну и решил попробовать. Теперь или никогда. — Боже мой, Лили, я так соскучился.

Слезы заволокли ей глаза. Лили испугалась, что сейчас заплачет. Оставалось одно спасение: снова перевести разговор в деловое русло.

— Ты так и не назвал мне своего клиента. Мне кажется, я имею право знать, кто купил мой кинжал.

Зейн не мог оторвать глаз от ее рта. Господи! Как он желал ее! Ему хотелось вернуть хоть немного здравого смысла своей упрямой Лили. Поцеловать ее, прижаться к ее губам с такой силой, чтобы она больше никогда не смогла оторваться.

— Я не имею права раскрывать его имя.

Чувства переполняли Зейна. Он больше не мог пи о чем думать, он только чувствовал.

Перегнувшись через стол, он положил руку на затылок Лили и с силой потянул ее к себе. Как орел, бросающийся камнем с неба за своей добычей, Зейн схватил ртом ее губы. Он настойчиво требовал ответа, словно пытался заставить ее открыть ему свое сердце.

Поцелуй показался Лили в тысячу раз сильнее и неудержимее, чем все, что она испытывала тогда, в детстве. Поцелуй мужчины, которому она действительно очень нужна. Его язык скользил по стенкам ее рта, заставляя волны озноба пробегать у нее по спине. Лили почувствовала внутри выброс горячей влаги. Впервые за одиннадцать лет ей снова хотелось любить, наполнить себя им, ощутить наслаждение от тяжести его тела. Забыть обо всем, кроме него.

У нее в висках стучала кровь. Ей вдруг стало нестерпимо жарко, помещение показалось слишком тесным, воздух — спертым, люди — слишком любопытными.

— Зейн, пожалуйста, не надо…

— Почему? Разве… у тебя кто-то есть?

— Нет. Никогда.

— У меня тоже.

Лили едва дышала.

— У меня никогда никого не было… кроме тебя.

— Так почему мы не можем…

— О, Зейн! Прошло столько лет, — перебила она. — Мы были детьми. — Лили старалась говорить спокойно, но чувствовала, что каждый нерв в ее теле напряжен до предела.

— Разве это было так давно, Лили? — спросил Зейн.

Будущее вдруг представилось в виде череды дней, которая тянулась перед ним длинным темным туннелем. Может, лучше встать и уйти, оставив боль позади? Но он этого не сделал. Он продолжал сидеть, будто его приклеили к стулу. В последние месяцы Зейн уже многое изменил в своей жизни, в особенности в том, что касалось работы. Для него наступило хорошее время — время новых начинаний. Он долго не мог собраться с силами и сделать это. Ему не хватало уверенности в себе, он не мог решиться открыть свое дело. Нынешняя встреча с Лили каким-то чудесным образом совпала с другими переменами. Может, настало время отбросить все страхи и начать по-настоящему новую жизнь?

Лили смотрела на него и, казалось, ждала чего-то. — Нет, для меня нет. Иногда мне кажется, что все было только вчера.

У Зейна подпрыгнуло сердце.

— Мне тоже. И все-таки, мне кажется, мы правильно сделали, что расстались.

— И я так считаю. Но ты почему-то всегда возвращался.

— Я знаю, что прошлого не вернуть, но мы могли бы начать сначала.

— Ты этого хочешь?

— Да.

Лили неуверенно улыбнулась, словно боялась поверить.

— Мы столько пережили врозь. Я хочу сказать — мы стали чужими.

— В каком-то смысле да. Но с другой стороны, это совсем не так. Спроси меня о чем хочешь, Лили, и я расскажу тебе все.

Она усмехнулась.

— Пожалуй, всего мне лучше и не знать.

Зейн засмеялся.

— Может быть.

— Ты рассказывал мне о своих делах, Зейн, но не о себе. Чего ты теперь хочешь от жизни?

Опустив взгляд на бутылку с пивом, Зейн сосредоточенно принялся отдирать наклейку.

— Интересно, что ты спросила об этом, — произнес он наконец. — Я многое передумал. Ты бы, наверно, назвала это «переосмыслить все стороны своей жизни». Долгое время я считал, что могу преуспеть в бизнесе, только оставаясь в Нью-Йорке. Но знаешь, времена меняются. Со всеми этими компьютерами и факсами, учитывая, что мои клиенты разбросаны по всему миру, я в один прекрасный день понял, что на самом деле провожу в Нью-Йорке не так много времени.

— А где же ты живешь?

— В «Америкэн эйрлайнс». — Он, посмеиваясь, отхлебнул пива. — Понимаешь, Лили, я устал от этой мышиной возни.

— А я считала, что она тебе нравится.

Зейн покачал головой: