Пожар моего сердца

— Я в порядке, — выпалила Анна. — Только что проснулась. Я не хотела засыпать, но…

— Хорошо. Это хорошо. Лучшее время для физического и эмоционального восстановления организма — это время сна. Сон освежает и омолаживает дух и тело.

Анна устала. Она проснулась после дневного сна не отдохнувшей. Вместо того чтобы почувствовать себя помолодевшей, она была еще более измученной, чем раньше. — Тебе что-то было нужно, Натали?

— Да, солнышко, мне нужно было найти рецепт, и я сначала попыталась сделать это на своем телефоне, но слова были слишком мелкими. Затем я попыталась найти его на твоем компьютере, но он запрашивает у меня пароль.

Она дала своей матери пароль и взяла с нее обещание позвонить, когда девочки проснутся утром. Повесив трубку, Анна увидела два пропущенных звонка, один от ее мамы и один с номера Глеба. У нее также было два непрочитанных текстовых сообщения от него.

Ее сердце бешено заколотилось, когда она открыла их. Первое было отправлено ранее, во второй половине дня. Он закончил работу и хотел узнать, могут ли они встретиться. Второе пришло несколькими часами позднее. Он спросил, не хочет ли она поужинать.

Словно по сигналу, у нее заурчало в животе. Анна вспомнила, что не ела весь день. Для нее не было ничего необычного в том, чтобы забыть поесть в течение дня, но чаще всего она доедала то, что не доели дети.

Она вспомнила слова Симы о том, что в холодильнике есть вода и несколько бутербродов, а в шкафчиках — немного хлеба, джем и сливочное масло, но в эти выходные ей не хотелось есть то, чем она кормила детей каждый день. Она хотела провести выходные по-взрослому. Выходные, когда она не мыла посуду, не готовила и не купала никого, кроме себя.

Ресторанчик находился прямо внизу — может быть, у них есть доставка? Она устала и, поскольку явно упустила свою возможность снова увидеть Глеба сегодня, она собралась вечером просто поужинать, принять душ и подумать, как ей поднять тему отцовства Данила с Глебом.

Глеб. Одна только мысль о нем заставляла ее внутренности трепетать.

Он оказался совсем не таким, как она ожидала. Судя по тому, что Анна видела в различных интервью, он казался обаятельным, дружелюбным и харизматичным. Все это было правдой, но было в нем и еще много всего остального.

В животе у нее снова заурчало. Она осмотрела кофейный столик и прикроватную тумбочку, чтобы выяснить, имеется ли в номере меню, и ее телефон снова издал сигнал. Еще одно сообщение от Глеба:

«Я просто хотел сообщить тебе, что я в баре. Тут есть бильярд, танцы и напитки. Я не приглашаю тебя приходить сюда. На самом деле я надеюсь, что ты не станешь этого делать. (Видишь, что я сделал? Это обратная психология.)

Работает ли обратная психология, если ее раскрываешь? Я думаю, мы это выясним. Надеюсь скоро увидеть тебя».

Анна усмехнулась. Он действительно был забавным. Она уже собиралась отправить ему ответное сообщение и сказать, что не сможет никуда пойти сегодня вечером, когда осознала, что это касается только ее. Здесь не было ни близняшек, ни Данила, никого, кроме нее самой, за кого она несла бы ответственность. Она могла бы уйти в девять часов вечера в пятницу.

Но должна ли?

Она пообещала себе, что в следующий раз, когда увидит Глеба, расскажет ему, зачем приехала в город. Было ли это чем-то таким, чем она могла бы заняться в баре с бассейном, танцами и напитками? Может быть, выпивка была неплохой идеей.

Жидкое мужество?

Внутренняя сторона щеки Анны была нежной из-за того, как много она жевала ее на прошлой неделе. Это была нервная привычка, которая осталась с детства. И когда она прикусила ее сейчас, у нее потекла слюна от боли. Нервы завязались в тугой узел при мысли о том, что она снова увидит его.

Возбуждение бурлило в ней, когда она мысленно перебирала те приятные вещи, которые он говорил ей. Может, это и были просто слова, но они были приятными.

Прекрати, упрекнула она себя.

Она вела себя нелепо. Эти выходные были не о ней, и уж точно не о них с Глебом. Не было ее и Глеба. Были только Глеб и Данил.

Ее руки уперлись в подушки, и она встала одним решительным движением. Не было никакого оправдания пустой трате времени. Она уезжала, чтобы вернуться домой через тридцать шесть часов. Ей нужно было сказать Глебу, что он, возможно, является отцом. Это было ее единственной целью пребывания здесь. Будет ли он по-прежнему смотреть на нее так, словно солнце встает и садится в ее глазах, или нет, не имело значения.

Четко определив свою цель, она решила пойти в бар. Сегодня вечером она расскажет ему, для чего на самом деле приехала. Хотелось надеяться, что он воспримет это хорошо, или, по крайней мере, так, как воспринял бы любой мужчина, узнавший, что он, возможно, стал отцом одной пьяной ночью в Сочи десятилетием ранее.