Пожар моего сердца

— Я хочу. — Глеб не был уверен, что она собиралась сказать, но, что бы это ни было, он хотел это сделать. Она улыбнулась его энтузиазму.

— Чего именно ты хочешь? — Это был не сложный вопрос.

— Я хочу проводить с Данилом, с тобой и твоей семьей как можно больше времени.

Ее улыбка погасла, а вместе с ней и его надежды. Она подошла ближе и прошептала:

— Я не уверена, что это хорошая идея. Я не хочу сбивать Данила с толку. Результаты будут через неделю, и тогда…

— Я тоже не хочу сбивать Данила с толку, — в тон ей прошептал Глеб. — Но взгляни на это с другой стороны. Допустим, результаты подтвердятся, и я его отец; не будет ли лучше, если он уже будет знать меня? Если я не буду незнакомцем? Или парнем, которого он только что видел по телевизору?

Глеб был бойцом во всех смыслах этого слова, и он ни за что не собирался сдаваться.

Щека Анны впала. Глеб заметил, что каждый раз, нервничая, она прикусывала внутреннюю сторону щеки.

— А что, если ты не его отец?

— Тогда он проведет неделю с самым крутым, забавным и туповатым парнем на свете. Это беспроигрышный вариант.

— Мне казалось, ты сказал, что именно ты хочешь провести с ним неделю? — поддразнила она. — Ха-ха.

Она улыбнулась и сделала глубокий вдох, откинув голову назад. Глеб постарался не замечать, какой сексуальной была ее шея, или как хлопок рубашки туго обтягивал грудь, когда она вдыхала.

— Это именно то, о чем тебе никогда не рассказывают, прежде чем ты станешь родителем. Все говорят о бессонных ночах, и о том, что у тебя больше не остается времени на себя, и о том, как это дорого обходится; но никто не говорит, что ты будешь подвергать сомнению каждое принятое решение, потому что это может повлиять на всю оставшуюся жизнь. Это самая трудная часть воспитания. Подвергать сомнению каждое принятое решение и никогда не знать наверняка, правильное ли оно.

Как бы сильно Глебу ни хотелось провести время с Данилом, со всеми ними, он абсолютно не хотел ни к чему ее принуждать. Или делать ее жизнь еще тяжелее, чем она уже была. Он хотел помочь ей, а не доставить неудобства.

— Послушай, если ты считаешь, что это плохая идея, я буду держаться на расстоянии, пока мы не получим результаты. Вы можете просто провести приятный отпуск без Глеба.

Она вздохнула.

— Нет. Ты высказал хорошую мысль. Если ты его отец, то, вероятно, было бы лучше, если бы он знал тебя, а если нет…

— …то он проведет неделю с самым крутым, забавным, туповатым парнем на свете. — Он приподнял брови, заканчивая ее предложение.

Она пожала плечами. — Ну, Константин действительно показался довольно крутым, и у него есть «Битца», так что я уверена, что он будет рядом. Но сомневаюсь, что он собирается провести с нами всю неделю.

Он улыбнулся. — Думаешь, что ты действительно забавная, не так ли?

— Кто, я? — спросила она с притворной невинностью.

Ему нравилось, что она доставляла ему неприятности. Ему нравилось, что она так серьезно относилась к родительским обязанностям. Ему нравилось, что на ней все еще была ее счастливая рубашка университета, в котором она никогда не училась. И ему нравилось, что она осталась в Москве.

Он начинал видеть в этом определенную закономерность, и ему это нравилось.

Глава 19. Семейный ужин

Анна прикусила губу, помогая Лене выбраться из детского кресла. Лиза сидела за водительским сидением, и Глеб уже освободил ее, как профессионал, точно так же, как до этого пристегнул ремнями безопасности. Анна была уверена, что это было что-то, чему он научился, проводя время со своей племянницей, потому что новичок ни за что не смог бы разобраться в сложной системе застежек.

Данил уже выскочил из машины и стоял со стороны Глеба. Он стал тенью Глеба с тех пор, как встретил его.

Видеть Данила и Глеба вместе было странно: забавно и пугающе одновременно. Их сходство не ограничивалось внешним. Их движения. Их жесты и мимика. Удивительно, насколько они были похожи.

— Мой ботинок! — Лена указала вниз, и Анна увидела, что он упал.

— Сейчас все исправим, — заверила она свою дочь, поднимая ботинок и надевая его обратно на левую ногу.

Затем она протянула руку, чтобы Лена могла использовать ее как рычаг, чтобы выбраться из машины. С тех пор как девочкам исполнилось по три года, они больше не были «малышками» и настояли на том, чтобы самостоятельно садиться на свои места и выбираться обратно. В машине Анны это не имело большого значения — расстояние до земли было минимальным. Однако во внедорожнике Глеба это оказалось непростой задачей.

— Сюда, принцесса, — Анна подхватила дочь подмышки, чтобы безопасно поставить на землю.

— Нет! — Лена оттолкнула руку Анны. — Я сама.

О, нет. Паника начала подступать к горлу. Она знала это «нет». Это было «я-пропустила-свой-дневной-сон» нет. Это было «я-переутомилась-и-если-все-пойдет-не-по-моему-я-устрою-истерику» нет. Это было «я-в-двух-секундах-от-полного-срыва» нет.

— Дай мне попробовать, — раздался тихий голос Глеба у нее над ухом. Она чувствовала, что он стоит у нее за спиной. Ее тело приказывало ей растаять в его объятиях, но она сопротивлялась.