Пожар на Хайгейт-райз

– Как по-вашему, мистер Латтеруорт, зачем мистеру Линдси были нужны все эти африканские сувениры? О чем они могли ему напоминать?

– Не знаю. – Латтеруорт печально улыбнулся. – Может, о его жене. Это то, что мужчины обычн’ вспоминают.

– О его жене! – Питт был поражен. – А я и не знал, что Линдси был женат.

– Естесcно. Откуда вам эт’ знать. – Латтеруорт, кажется, уже сожалел о сказанном. – Он почти никому про эт’ и не говорил. Она давно умерла, лет двадцать назад или даже больше. Думаю, именно поэтому Линдси и вернулся домой. Заметьте, он эт’ не говорил.

– Дети были?

– Несколько, насколько мне известно.

– А где они теперь? Они ведь так и не появились. И в его завещании они не упоминаются.

– И не должны были упоминаться. Они в Африке.

– Но это не причина, чтоб они не получили наследство.

– Какое наследство?! Дом в ‘Айгейте, несколько книжек и сувенирчики из Африки?! – Латтеруорт улыбнулся с неподдельным изумлением.

– А почему бы и нет? – осведомился Питт. – Там было очень много книг, некоторые по антропологии, которые, должно быть, очень дорого стоили.

– Не для них, – мрачно улыбнулся Латтеруорт.

– Почему? И дом ведь тоже чего-то стоил!

– От всего эт’ мало толку чернокожим, которые живут в джунглях. – Латтеруорт взглянул на Томаса с кислым, но довольным выражением лица, любуясь крайним удивлением инспектора. – Ага, вот так вот. Жена Линдси была африканка, прелестная женщина, тольк’ черная, как ваша шляпа. Я раз видел ее портрет. Он сам мне показал. Я рассказывал о своей Эллен, и он мне его показал. Никогда в жизни не видел более прекрасного и нежного лица! Имя ее выговорить не могу, даже когда он медленно его произносил, я не мог повторить; он тольк’ сказал, что это означает название какой-то речной птички.

– Кто-нибудь еще об этом знает?

– Понятия не имею. Может, он Шоу сказал. Вы его, надо полагать, еще не арестовали?

– Папа! – Флора впервые нарушила молчание – этот вскрик протеста вырвался у нее помимо воли.

– Чтоб я больше ничего такого от тебя не слышал, девочка! – яростно вымолвил Латтеруорт. – Он тебе уже достаточно вреда причинил! Твое имя так и треплют по углам, по всей округе, а ты бегаешь за ним, как втрескавшаяся горничная!

Флора вся вспыхнула, лицо стало совершенно алого цвета, она пыталась отыскать слова, чтоб как-то себя защитить, но не могла их найти.

Мёрдо страдал от бессилия. Если бы Латтеруорт посмотрел на него, его бы поразило яростное выражение его глаз, но он был поглощен проблемами собственной дочери, ее безответственным, по его мнению, поведением.

– Итак, что же вам от меня нужно? – резко обратился он к Питту. – Конечно, не сведения о покойной жене этого бедолаги Эймоса Линдси.

– Нет, – кивнул Питт. – Вообще-то я пришел, чтобы выяснить, какая у вас имеется собственность в городе.

– Что-о? – Латтеруорт был так ужасно ошеломлен, что было трудно не поверить, что он и впрямь здорово удивился такому вопросу. – О чем эт’ вы, милейший? Какая еще собственность?

– Недвижимость, если точнее. – Томас внимательно наблюдал за ним, но даже Мёрдо, которого этот вопрос заботил гораздо сильнее, чем что-либо другое, не заметил на лице Латтеруорта никаких признаков страха или беспокойства.

– Я владею вот эт’ домом, целиком и полностью, и участком земли, на котором он стоит. – Латтеруорт неосознанно напрягся и чуть выпрямился. – Еще я владею парой улиц террасных домов в пригороде Манчестера. Построил их для моих рабочих, да-да. И эт’ хорошие дома, крепкие и прочные, как и земля под ними. Воду не пропускают, трубы не дымят, сортир при каждом, на заднем дворе, водопровод в каждом доме. Лучше и не придумаешь.

– И это вся недвижимость, которой вы владеете, мистер Латтеруорт? – спросил Питт уже менее строгим тоном, в нем даже звучало некоторое облегчение. – И вы можете это доказать?

– Мог бы, если б захотел. – Латтеруорт с любопытством смотрел на инспектора, глубоко засунув руки в карманы. – Только зачем мне эт’?

– Затем, что в деле об убийстве миссис Шоу и мистера Линдси могут быть замешаны вопросы собственности в Лондоне, – ответил Питт, на секунду переведя взгляд на Флору, потом обратно.

– Вздор! Чушь! – резко бросил Латтеруорт. – Если хотите знать мое мнение, Шоу убил свою жену, чтоб освободиться и заняться моей Флорой, а потом убил и Линдси, потому что тот понял, что он задумал. Он чем-то себя выдал – похвалялся, наверное, я б эт’ ничуть не удивился, и дело зашло слишком далеко. Ну, на Флоре-то он, черт бы его побрал, никогда не женится, и денежек моих ему не заполучить, ничего ему не достанется. Я ей такого не позволю, а он не станет ждать, пока я копыта откину, это уж точно!

– Папа! – Флора окончательно потеряла выдержку, ее уже было не остановить; ее больше не могли смутить ни осторожность и осмотрительность, ни дочерний долг, ни даже охватившее ее смятение, от которого ее щеки запылали, как маков цвет. – Ты говоришь мерзости, которые не имеют совершенно никакого отношения к истинному положению!