Пожарная команда номер раз

— О сфинксах писать нельзя, потому что их тут же Эрмитаж себе заберет, или, что еще хуже, московский мэр присвоит, — пожаловался касатик. — И про полет на Марс читатели «Труда» досрочно не узнают. Такое впечатление, будто я не в газете работаю, а в бюро добрых услуг. Значит, тебе поручено найти добровольцев для дальнего космического путешествия?

— Нужны шесть человек с абсолютной психологической совместимостью, — кивнул Иван.

— Тогда записывай адрес.

В то самое время, когда журналист объяснял сыну академика, сколько берет за перевоз через Неву в своей пироге услужливый негр, да как добраться до избы гостеприимной бабки Афинаиды, московский мэр в своем кабинете воспитывал городского бизнесмена.

— Только и умеешь, что у меня в сейфе прятаться! — кричал он. — А я за тебя отдуваться должен.

— Как это ты отдуваешься? — собрался было заскандалить бизнесмен.

— С народом общаюсь, — осадил его градоначальник. — Между прочим, в опасной близости от возможных экстремистов. И при этом еще успеваю думать о коммерческой выгоде. Вон, только что до Лондона дозвонился.

Упоминание английской столицы очень заинтересовало городского бизнесмена.

— Эксперт аукциона «Сотби» обещал прилететь, — поделился мэр. — Но я вот что думаю: он цену мизерную положит. Воображает, наверно, что у нас тут, в глубинке, одни лопухи произрастают. Вот ты бы взял, да и позвонил в Эрмитаж. Навел бы справку, почем нынче сфинксы на мировом рынке. А я пока пойду, присмотрю за товаром. То есть за народом. То есть, чтобы народ товар не спер, чудищ этих египетских.

Мэр ушел, а городской бизнесмен принялся звонить в Питер. Дежурный эрмитажный египтолог, услышав, что звонят из райцентра Москва, воскликнул:

— Переключаю на прямой номер директора!

«Уважают», — успел подумать городской бизнесмен, и тут же в трубке раздался голос Пиотровского.

— Директор слушает!

— Говорит местный предприниматель. Хотелось бы приобрести за рубежом какую-нибудь выдающуюся культурно-историческую ценность. Чтобы потом безвозмездно преподнести в дар государству.

— Отлично! — вскричал Пиотровский. — Приобретайте. А от меня-то вы что хотите?

— От вас желательно получить научный совет, — замялся бизнесмен. — Переплачивать-то, сами понимаете, не хочется… Вот, к примеру, сфинксы египетские нынче почем?

— Ну, сфинксы… — голос эрмитажного директора поскучнел. — Я думал, вы намереваетесь купить что-то действительно ценное… Сфинксы сейчас идут по цене щебенки. Предложение во много раз превышает спрос.

Бизнесмен на несколько мгновений потерял дар речи.

— Э-э… — прохрипел он, пытаясь уразуметь огорчительное известие. — Щебенка? Я думал, это миллионы…

— Нет, сфинксов брать не советую, — решительно заявил Пиотровский. — Вы бы лучше что-нибудь эффектное раздобыли. Например, рояль, на котором Рембрандт сочинил свою симфонию «Улицы разбитых фонарей». Или рукопись поэмы Ньютона «Утро стрелецкой казни». Или статую Свободы… Да, вот тут мне сотрудники подсказывают: «…и Колхозницы».

Бизнесмену показалось, что эрмитажный директор при этих словах как-то придушенно всхлипнул.

— Спасибо за научный совет, — упавшим голосом пробормотал бизнесмен. — Я и сам как-то сразу насчет этих сфинксов засомневался…

Едва он положил трубку, как в кабинет ворвался мэр.

— Закопали! — с порога закричал он.

— Что закопали?

— Сфинксов обратно. Нету их. Зарыли снова в землю. Во народ пошел! Ни на минуту без контроля оставить нельзя!

Поспешая за градоначальником, бизнесмен порывался рассказать ему о прискорбных итогах своего звонка в Эрмитаж. Но мэр его не слушал, только подгонял и, когда они оказались на месте утренней многообещающей находки, то бизнесмен убедился: яма, действительно, засыпана, утрамбована, а кто-то из злодеев даже бросил на месте преступления лопату.

— Хватай и копай! — скомандовал мэр. А поскольку бизнесмен мялся и не спешил выполнять распоряжение, то окончательно рассвирепел:

— Опять на готовенькое рассчитываешь? Не желаешь лопатой махать — ищи экскаватор.

— Не в экскаваторе дело, — бизнесмену наконец-то представился случай сообщить ужасную новость. — Дело в сфинксах. Этот профессор из Эрмитажа сказал, что они совсем ничего не стоят.

— А еще что он сказал? — помолчав, процедил мэр.

— Что хорошие деньги можно нынче получить за какой-то рояль, разбитый фонарем Ньютона. И за статую Свободы и Колхозницы. А на сфинксов цена упала практически до нуля.

— Все путем, — не своим голосом сказал мэр. Он часто-часто задышал носом, чтобы успокоиться. — Так ты бери, все-таки, лопату и попытайся откопать здесь хоть рояль, хоть фонарь, а еще лучше — умишка немножечко. Не знаю, докуда ты дозвонился, но развели тебя, как плацкартного пассажира.

Мэр и бизнесмен по очереди принялись раскапывать пригорок, переругиваясь и вытряхивая из ботинок песок и гальку. Солнце клонилось к закату. На темнеющем небе неуверенно замерцали первые звезды. Из ближайшей к месту раскопок заводи периодически выныривал Беллинсгаузен. Подбодрив землекопов самым противным криком из своего вокального репертуара, пингвин снова нырял в глубину.