Пожарные Панема (СИ)

— Боже упаси! Я сама вежливость, — сбрасывая неудобные туфли, напевает парень и блаженно шевелит пальцами ног, плененными тонким капроном. Следом за обувью на пол летит парик с шикарной копной шоколадных волос.

— Не так я тебя воспитывала. Ох, не так. Ты решил мать без внуков оставить, неблагодарный?!

— Мам, это… — Гейл искренне не понимал на кой-лад маме сдались внуки, когда у нее в доме трое несовершеннолетних, но женщины для него всегда были сродни загадке. И он научился не пытаться их понять. Это путешествие бесконечно, и, видимо, поэтому оно так затягивает. Именно потому старший сын старательно хранил молчание по этому животрепещущему вопросу. — В общем, на задании я был. Все нормально, — нашелся он наконец.

— Нормально?! Мы с Анитой его пол дня ждем. Бедная девочка пропустила последний автобус, так что вынуждена заночевать у нас, а он мало того, что опоздал, так еще и явился как черт знает кто!

— Чего? У нас нет свободных спален, — возражает Гейл, пропуская мимо ушей комплименты в адрес своего поведения и внешнего вида.

— Поспит в твоей, — грозно сверкает глазами миссис Хоторн.

— В смысле? Мам, ты решила сменить тактику? — вздернув бровь, спрашивает Гейл.

— Ишь чего удумал! На диване поспишь!

Брюнет обиженно надувает губы, как делал лишь будучи совсем маленьким мальчиком, но на мать его вид никак не действует. Не удивительно, если учесть прилагающуюся к недовольному личику красоту.

— Вы знаете, я тут вспомнила… — начинает сбивчиво лопотать Анита, с круглыми от удивления глазами, отступая к двери, — в общем у меня дома рыбка… золотая… она не кормленная…, а у нее вывих… да… вывих пищевода и она будет волноваться… — все это сопровождается испуганными взглядами с миссис Хоторн на потенциального жениха. — В общем вот… Хейзел, спасибо большое за приглашение…

— Так уже поздно, давайте я такси вызову, — уверенным движением Гейл лезет в собственное декольте, оттягивая ткань, и, испуганно пискнув, мисс Вискас пулей вылетает из дома.

За захлопнувшейся дверью слышно, как она сбивчиво что-то говорит, требуя машину по их адресу. По всей видимости с транспортом проблем не возникнет.

— Даже знать не хочу, где ты хранил ключи от дома, — грозно хмурит брови миссис Хоторн и уходит в комнату.

— Ну мааам… — тянет чувствующий себя виноватым Гейл, и плетется следом, сжимая в руках телефон. — Так было надо, все решилось в последний момент.

Хейзел оборачивается, окидывая сына пристальным взглядом.

— Думаю Анита поймет, если ты ей все объяснишь…

— Мам, я не собираюсь объясняться перед девушкой о которой знаю только имя. Тем более из-за такого пустяка, — упрямится Гейл.

Кинув телефон на столик, он выворачивает руку за спину, стараясь нащупать маленький флажок молнии. Безуспешно. Еще пара поползновений и молодой человек, в попытке достичь результата, начинает кружиться вокруг себя, словно Марш, когда был мелким.

— Пустяка?! Да если бы твой отец явился домой в таком виде…

— Ему бы ничего не было, — как-то печально заканчивает Гейл, остановившись. В комнате повисает гнетущее тяжелое молчание, сквозь которое пытался пробиться тихий счет секунд, отсчитываемый часами на стене.

— Давай помогу, — обретает дар речи Хейзел и уверенно расстегивает молнию платья. — Эм… сынок, с остальным тоже помочь?

Гейл поворачивает голову, стараясь рассмотреть, что так смутило маму. Ну разумеется, Кисскисс же была убеждена, что наличие груди компенсирует все его прочие недостатки. Еще и сопровождала комментариями, что сам сотню раз снимал, не грех и помучиться хоть однажды, поносив.

— Не, думаю сам справлюсь. Спасибо и спокойной ночи, ма! — Он выходит из комнаты, но тут же возвращается и, поскользнувшись колготками на полу, вцепляется руками в косяк. — А тортик то остался?

— Конечно, тебе припрятан самый большой кусок в холодильнике, — мягко улыбается женщина.

========== Глава 12. Шатенка ==========

Вдоволь налюбовавшись взиравшим на окна подъезда, словно он безответно влюбленный, Хоторном, Одейр вздохнул и стал делать то, что от него ждали. Отправился на боковую.

С трудом переставляя по лестнице ноги, гудевшие от всех танцевальных па, что выдал он в этот вечер, при этом опираясь на перила, Финник проклинал две вещи: каблуки и отсутствие лифта. В таком количестве глупостей он не участвовал со времен медицинского. А жаль! Если бы не его занудные приятели, Финник бы точно задержался еще на пару часов, а там кто знает, как завершилась бы его ночь. Уж точно не ползущим к своей квартире в самый разгар веселья. Перешагивая ступеньки, он напевал особо запавшую в голову песню, скользя на каблуках по мрамору лестничных пролетов. Все мышцы ныли, но останавливаться решительно не хотелось и в действие пошли руки, задергавшиеся над головой в невероятных конвульсиях под одному ему понятный ритм.

— Этой ночью мы королииии. От заката и до зариии. Лето снаружи…оп…лето внутрииии, — эхом разнеслось по подъезду ужасное по звучанию пение довольной «шатенки».