Пожарский 1 (СИ)

На крыльцо гостевого дома, качаясь и цепляясь друг за друга, вывалили развесёлые европейские гости, закричали пьяными голосами:

– Герр Саллтыкофф! Ититте к нам!

Боярин осклабился любезно:

– Одну минуту, гости дорогие! – и тихо велел сыну: – Против государя не попрём... покудова. Поверенного по месту пошли, пусть на мальчишку надавит. Коли вернёт реликвию, с отступными за волнения да с извинениями – можем и простить. Царское слово всё-таки, не фунт изюма.

ПРЕТЕНЗИИ

Я всё ждал: когда Салтыковские бойцы очухаются. Скоро ведь вычислить должны. Неудивительно, если у них маг сидит сканирует, параметры-то Кузькины им известны. Вот ещё печаль! Надо теперь думать, как ему отпечаток магического поля сменить, иначе каждый встречный-поперечный по мечу сможет моё местоположение узнать. Ну, кроме схрона. Там такая защита стоит, её ни один сканер не пробьёт.

Но, как ни странно, ничего не происходило. Я успел подписать все документы – на имение и на вклад, принять листы, уляпанные печатями и уложенные в специальные банковские папки, и только тогда по изменившемуся поведению банковского служащего стало понятно, что и этот получил сигнал о некотором тревожном обстоятельстве – только скрытый от глаз посетителя. Похоже, Салтыковские наконец-то заявились.

Вошёл ещё один служащий, обменялся с первым малопонятными взглядами, начал:

– Ваша светлость, банк приносит свои извинения...

– Кто там опять по мою душу?

– Э-э-э, поверенный бояр Салтыковых.

«Поверенный!» – разочарованно вздохнул Кузя. Согласен, с поверенным не больно-то раздерёшься. Нет, были случаи... Но как подсказывает опыт, народишко это, как правило, хлипковатый, больше способный в знании законов и всяческих писулек.

Никто кроме меня Кузиных стенаний, понятно, не слышал. Служащий бормотал:

– Настаивает на личной встрече с вами. Согласно его заявлению, эта встреча в ваших же интересах. Что-то о... мнэ-э... досудебном урегулировании... Если вы изволите, мы можем предоставить один из переговорных кабинетов.

– Много чести. Сюда зови.

– Как прикажете.

Он исчез и прочти сразу вернулся, сопровождая среднего роста мужчину в хорошем костюме с портфелем дорогой кожи в руках.

– Добрый день, господа! – он слегка прищёлкнул каблуками и поклонился. – Князь Пожарский, Дмитрий Михайлович?

Я вдруг, совершенно неожиданно для себя, разозлился:

– Что хотел?

– Мой наниматель и доверитель, боярин Салтыков Михаил Глебович, имеет основания полагать, что из семейного хранилища рода Салтыковых вами был похищен принадлежащий роду Салтыковых...

Я перебил:

– Плевать я хотел на барахлишко выскочек Салтыковых и на дыры в их хранилище! Всё, что у меня – по праву моё. Коли Мишка Салтыков не согласен – пусть мне вызов на Арену присылает, а нет – так засунет свои основания в задницу да и сидит помалкивает! Пошёл вон! – последнее я едва ли не прорычал, но поверенный не среагировал никак.

– Ваша светлость, я имею прямы указания от моего доверителя зачитать вам условия возврата...

Вот такой наглости я не ожидал.

– Ты, вошь постельная, потерялся, что ли?

А тот, словно не слыша меня, вынул из портфеля лист и натурально вознамерился мне его зачитывать!

Я бросил на стол ручку, которую продолжал крутить в руках, и встал.

– Господа, господа, – подскочил старший банковский служащий, – только не в стенах банка, прошу вас!

Да я и не собирался сейчас магию использовать! Много чести для такой мелюзги. А вот после усиленных подгорных тренировок чувствовал я себя куда как увереннее, чем при первом пробуждении. Я сгрёб поверенного за шиворот и поволок из кабинета, через большой приёмный зал, мимо вытягивающихся лицом посетителей. Рассказывать долго, а произошло всё быстро, считанные секунды, швейцар на входе даже сообразить не успел, что за тело мимо него просвистело, открыв лбом дверь. Я вышел следом на крыльцо, вынул из кармана рубль, кинул на землю рядом с моргающим Салтыковским человечком:

– Лечилку себе купи, пёс смердящий. И помни доброту мою безмерную. Ещё раз явишься – ноги выдерну.

Развернулся и увидел круглые глаза швейцара. Мда. И чего я завёлся с пол-оборота? Что с того, что тело молодое, вспыльчивое? Негодяще. Эдак меня каждая блоха по щелчку из себя вывести сможет. Надо в руки себя взять, да пожёстче.

Через общий зал торопился, почти бежал старший служащий:

– Ваша светлость! Вы забыли! – и чемоданчик мой прёт.

Испугались, поди, что Салтыковы сейчас небольшую войнушку организуют. Выпроводить хотят неудобного посетителя подобру-поздорову. Могу понять столь жгучее желание.

– Прошу вас, ваша светлость, – служащий расшаркался, вручая мне мою поклажу, – Очень, очень были рады вас видеть! И вот-с, листочек, пожалуйте!

Какой листочек? Я ж, вроде, всё сложил...

Меня под белы руки с поклонами выставили за дверь, усадили в наёмный экипаж – дескать, доставка особо дорогого клиента за счёт банка – и чуть не платочками вслед помахали. Ха! Расстояние увеличивали между собой и возможной родовой стычкой.