Пожарский-3

Хэби произнёс несколько древних слов, которые обычно не говорят при женщинах. Вот почему девочка так просела! Вся её внутренняя магическая структура была заточена на привлекательность. Принцесса Момоко должна быть желанной — иначе она будет терять в силе. И любой резкий отказ…

— Если бы ты не начала со мной спорить! — не менее отчаянно выкрикнула Каэде. — Нельзя бежать вслед душевным привязанностям! Я привела тебе мужчину, которому твой мальчишка и в подмётки не годится! У него двенадцать боевых голов! Да если бы у меня было двенадцать хвостов, боги бы содрогнулись! У тебя был шанс взлететь на невообразимую высоту! Если бы ты хотя бы улыбнулась этому архимагу!..

Архимагу⁈ Хэби вскочил:

— Каэде, ты совсем дура?!! — от этого вопля все три женщины замолчали, как крышкой прихлопнутые. — Отказ, произнесённый архимагом — он должен был обрушить её…

— До единичных значений, — очень серьёзно сказала Сатоми, а Момоко бессильно заплакала. — То что вы видите сейчас — плоды месяца сумасшедших усилий. Хорошо, хотя бы князь Пожарский не отказался от встреч.

— А почему он мог бы отказаться?

— Мы выяснили, что Змей, которому была предложена Момоко — друг князя Пожарского. По местным меркам, предложение получилось вдвойне оскорбительным. Возлечь с женщиной друга… неприемлемо для обоих мужчин.

— Ц! Каэде, это был крайне неудачный и необдуманный ход. Если только…

Если только целью не являлся именно такой результат. Предательство, подкуп или глупость? Впрочем, Хэби надеялся во всём разобраться.

— Однако, — Сатоми нахмурилась, — мы не можем понять: почему-то рост Момоко стал гораздо медленнее, и собранная мана довольно скоро рассеивается, при том что князь Пожарский демонстрирует совершенно неизменные темпы.

Хэби нахмурился, припоминая:

— Слыхал я когда-то такое имя… Его звали Дмитрий Пожарский, и он закрыл собой мировой Разрыв.

— Этот Дмитрий — дальний потомок того, о котором вы говорите. Мы выбрали его, потому что заметили нестандартно высокий потенциал, упорство и нацеленность на результат, хотя в тот момент он едва преодолел порог ученичества.

— И что же, — Хэби слегка прищурился, — у него есть подвижки в росте?

— Чрезвычайные. Если дело будет идти в том же темпе, в течение месяца он достигнет планки архимага.

Старый змей не стал тратить время на выкрики «нереально!» или «так не бывает!»

— И что же он делает, для того, чтобы подниматься столь быстро? Кроме того, что усердно тренируется?

— Он предложил Момоко… совокупляться на источнике силы. На каменном ложе местного легендарного воина. Правда, он предупредил, что долго к этому камню никому нельзя прикасаться, это может вызвать закупорку манопроводящих каналов или что-то вроде того. А у него родовая повышенная сопротивляемость.

Хэби нахмурился:

— И ни у кого не возникло сомнений? Что если этот Дмитрий специально так сказал, чтобы отсечь возможных конкурентов?

— Я говорила то же самое! — выкрикнула Каэде. — Почему вы всё завязали на одного человека? И Момоко, и Сатоми! Весь ваш рост крутится вокруг Пожарского и твоего Кузьмы! Что будет, если они исчезнут?

— По-твоему, то что получилось — лучше? — спросила Сатоми.

— Минуту, — потребовал Хэби. — Какого Кузьмы?

— Кузьма Минин, младший родственник Пожарского. Мы вместе проводим время, ожидая в соседнем помещении, когда Момоко с Пожарским… закончат.

Повисла пауза.

— И как выглядит ваше ожидание? — с подозрением спросил Хэби.

— Об этом мы не будем говорить.

В ответе Сатоми была твёрдость скалы, и Хэби с удивлением понял, что не хочет биться об эти камни.

— Ну, хорошо. Вернёмся к вопросу ложа. Почему никому из вас не пришла в голову идея проверить: действует ли заявленное ограничение?

— Но, — Сатоми растерялась, — если кто-то из учащихся получит магическую травму, произойдёт международный скандал…

— Нет. Нам не нужен никакой скандал. Мы возьмём кого-то из наших клерков. Их у вас тут много. Есть такой, которого не жалко? — Сатоми захлопала ресницами. Хэби сердито дёрнул подбородком: — Девочка, речь идёт о судьбе императорского дома! Я бы не пожалел и десяти тысяч клерков ради такой цели, но нам достаточно будет одного-двух, — он сердито поднялся. — Мы объясним, что человек пожертвует собой, станет героем Ниппон-кокку. А в случае чего, ему или его семье буду платить пенсию. Я сам поговорю с каждым и сделаю всё как следует.

* * *

И всё-таки понадобился не один клерк, а целых три, чтобы Хэби убедился: всё происходит, как и говорил князь Пожарский, и даже хуже. Для начала, мужчины оказались неспособны поддерживать ни темп, ни длительность — тут выход нашёлся в подпитывании их специальными эликсирами. Но спустя полтора-два часа в их внутренней энергетической структуре начинали происходить крайне неприятные изменения. Да, все трое упали до уровня едва посвящённых, и непохоже было, что в обозримом будущем в их состояниях что-то изменится.

Ещё неприятнее, что Момоко получила от этих упражнений настолько мизерный прирост, что об этом и говорить было стыдно.

* * *