Пожарский 4 (СИ)

Альбом был подписан витиеватыми буквами и назывался «Освобождение Московии». Надо понимать, Московией альвы именовали всё Русское Царство. На первых страницах были вклеены вырезки чьих-то выступлений, касающихся мировой несправедливости. Столь высокая раса как альвы имеют так мало земли, и она довольно истощена, тогда как на востоке обширные пространства заняты ордами диких варваров. Эту землю требуется освободить, и альвы должны возглавить и направить этот великий поход!

— Освободить, значит? — Ванька скрипнул зубами. — Освободить от нас, я так понимаю?

— Правильно ты понимаешь, — Сергей тоже пробежал глазами сей манифест. — И дальше что там?

Дальше шли вклеенные из разных газет фотографии со старательно проставленными под ними датами и названиями мест. В глазах у Ивана запестрели имена городов и посёлков. Разрушено. Разбито. Растоптано польскими псами…

— Ты последние посмотри, — зло сказала Звенислава. — Эта сука не все успела приклеить.

— Москва?.. — парни ужаснулись.

Кто-то умный придумал сделать двойные фотографии: как было и как стало.

— Москвы не осталось, — Люда заплакала, уткнувшись подруге в плечо.

— Ну-ка… — Сергей схватил со стола наполовину искромсанную газету, из которой альвийка вырезала фотографии. — С жабля бомбили! Твари! Не военные позиции бомбили, а просто город!

Над остатками статьи красовался жирный заголовок: «СЛОМИТЬ БЕССМЫСЛЕННОЕ СОПРОТИВЛЕНИЕ!» Иван вытянул из рук друга остатки газеты, сложил аккуратно, поместил между листами альбома:

— Это я заберу, — он обвёл глазами остальных: не возражает ли кто?

— Смотреть будешь в минуты сомнения? — поняла Люда.

— Именно. Чтоб не забывать, с кем мы имеем дело.

Они проверили дом и не нашли в нём более ни одной живой души. Зато нашли ванную! Горячая вода добывалась здесь сложным способом, с помощью специальной бочки, которую нужно было кочегарить углём, но Иван сказал, что так мучиться не стоит, и просто каждую новую порцию он согреет как следует. Все по очереди намылись и приоделись, распотрошив хозяйские гардеробы.

В гостиной тем временем завозился и заколотился об пол машинист.

— Итак, господа, — Сергей поправил перед зеркалом галстук, — я думаю, настало время поговорить кое с кем по душам.

11. ВОПРОСЫ И ОТВЕТЫ

РУССКИЕ — ДУШЕВНЫЕ ЛЮДИ

Четверо магов, выряженных в самые парадные хозяйские одежды (тут надо порадоваться, что хозяева не оказались пухлыми коротышами), вошли в гостиную, и машинист, красный от натуги, вытаращился на них во все глаза. Девушки заняли кресла, а парни устроились на диване, рядом со связанным.

Сергей с подчёркнутой брезгливостью выдернул изо рта альва обслюнявленный кляп.

— Поговорим.

— Вы кто такие?! — прохрипел машинист.

— Вопросы здесь задаём мы, — Сергей смотрел связанному прямо в переносицу, что обычно у человека вызывает неловкое ощущение, будто взгляд направлен сквозь него (дядька безопасник научил, вот и посмотрим, как оно работает). — Как скоро вы должны были направиться с обратным рейсом?

Альв повозился.

— Почему вы вообще решили, что обратно поезд поведу я?

— А вы видите здесь других машинистов? — Шереметьев чуть склонил голову, оценивая потуги и гримасы, с которыми альв пытался освободить руки. — Вы зря потеете, развязать узлы у вас не получится. А будете дёргаться, я обеспечу вашу неподвижность, — из ладони Сергея вылетела толстая сосулька и вбилась в паркет рядом с плечом связанного.

— Я понял! — испуганно дёрнулся тот. — Я не знаю точно! Сюда должны были позвонить.

— Брешет! — уверенно заявила Звенислава. — Глаза вон забегали.

— А давайте ту мымру спросим? — со вновь разгорающейся яростью предложила Люда. — Наверняка она знает.

— Только эту буду я спрашивать, — Иван поднялся. — А мужику рот заткните, чтобы не выкрикнул лишнего.

Сергей поморщился, глядя на кляп и попросил:

— Звениславушка, кинь мне салфетку, что-то я не хочу эту гадость больше руками трогать.

Итак, машинист был осчастливлен новым кляпом с вышитыми маргаритками, а сверху прикрыт покрывалом, чтоб никаких сигналов не передавал, ни глазами, ни ещё как.

Иван приволок хозяйку — нарочито грубо, за шкирку. Кинул на пол возле плиты, выдернул тряпку изо рта. Хозяйка тут же закричала пронзительным скрипучим голосом:

— Вы пожалеете!.. — вырвавшееся с Ваниных пальцев огненное облачко, лопнувшее напротив её лица с глуховатым «пуф!» и опалившее женщине белёсые брови, заставило альвийку осечься.

— Уже жалеем! — зло сказал Иван. На эту суку, радостно вырезающую из газет фотки уничтожения русских городов, он спокойно смотреть не мог. — До скольки у вас должен был сидеть машинист? Когда ему обратно ехать, ну?!

Хозяйка крысино ощерилась:

— Я вам ничего не скажу!

Иван даже спрашивать больше ничего не стал. Щёлкнул пальцами перед носом альвийки. Та дёрнулась, думая, что он ударит, но вместо этого на голову ей упал огонь. Причёска вспыхнула. Альвийка завизжала и тут же поперхнулась — Иван выплеснул на неё ведро с водой, стоящее у печи.

— Нормально, крыса ушастая? Поняла? Или повторить?