Пожиратель III (СИ)

— Ты будешь мне заливать, что к тебе пришёл некий Антон Семёнович, и ты раз и начал нарушать закон? — недовольно спросил я, после чего повернулся к другу. — Влад, иди за утюгом! Мне это уже надоело.

— Не надо за утюгом! — взмолился Стрижов, на которого этот примитивный, но суровый способ получения информации произвёл огромное впечатление. — Нас познакомили.

— Кто?

— Парфёнов, — вздохнул нотариус.

— Парфёнов и всё? Ты думаешь, я должен знать всех новосибирских бандитов?

— Он не бандит. Он генерал ИСБ. Парфёнов Геннадий Ильич.

А вот это уже хреново. Всё-таки ИСБ при делах. Но будем надеяться, что всё не очень запущено, и этот генерал Парфёнов — исключение из правил и на него в случае чего найдётся управа в том же ИСБ.

— Он тоже из Новосибирска? — уточнил я.

— Нет, он наш — уральский. Из окружного управления ИСБ. Он меня свёл с сибиряками.

— Только с ними?

— А какое это имеет значение?

— Хочу понять уровень его коррумпированности.

— Нормальный там уровень, — со злостью произнёс Стрижов, видимо, обиделся на генерала за то, что вся история с заводом закончилась вот этим.

— Допиши про Парфёнова! — велел я.

Нотариус дописал и сказал:

— Но суд это не примет. Без моих подтверждений эти показания ничего не стоят, а я до суда не доживу, если вы это кому-то покажете.

— Так мне не для суда, — ответил я. — Мне для Парфёнова и для Антона Семёновича. Ну и для журналистов.

— За что вы так со мной? Я же пошёл вам навстречу!

— А куда бы ты делся? — усмехнулся я. — Да и не пошёл ты навстречу. Ты помощь вызвал. Но не бойся, никто не увидит этих показаний, если ты сам не наделаешь глупостей.

— Я их уже наделал, — вздохнул нотариус.

— Ты пока жив, а это главное! — заметил я. — Но это легко можно исправить.

— Не надо это исправлять!

— А вот тут всё будет зависеть от твоего поведения.

— Что вы от меня ещё хотите? — спросил он.

— Чтобы ты никому не рассказывал, про нас и про то, что мы забрали нужные нам документы.

— Но это рано или поздно раскроется, — заметил Стрижов.

— Это раскроется не сегодня и не завтра. А до этого у тебя будет время собрать вещички, денежки и свалить за границу. Чем дальше, тем лучше. Собственно, на момент нашего приезда ты и пытался это сделать.

— За границу? — переспросил Стрижов. — Всё бросить и уехать неизвестно куда?

— У тебя всегда остаётся вариант — уехать в лес в багажнике. И тебе эту поездку обеспечит или Парфёнов, или Антон Семёнович сразу же, как на суде всплывут документы, — пожал я плечами. — Или сильно раньше, если ты решишь натворить ещё глупостей, и мне придётся поделиться с твоими покровителями твоим признанием.

— Я не буду делать глупостей, — пообещал нотариус.

— Очень на это надеюсь.

— Но что я скажу группе защиты?

— Это кто ещё? Те пятеро бедолаг, которых мы раскидали?

Нотариус кивнул.

— Придумай что-нибудь. Ты умный. Но не забывай о главном!

И я потряс перед носом у Стрижова его признанием.

Да, был шанс, что нотариус побежит сдаваться бандитам, но они его сразу и убьют, чтобы избавиться от свидетеля. Вроде не дурак — должен это понимать.

— А теперь возьми другой лист и напиши письмо моему отцу, — велел я.

— Вашему отцу? — удивился нотариус.

— Да. Попроси у него прощения, напиши, что раскаиваешься и очень хочешь ему помочь.

— Но я не понимаю…

— Пиши!

Стрижов быстро написал и отдал листок мне. Я взял его и огляделся. Заметил возле стола небольшой портфель из крокодильей кожи с ремнём, чтобы носить его через плечо. Не спортивная сумка и не рюкзак, но сойдёт.

Я вытряхнул на пол содержимое портфеля и сложил в него договоры, журнал, признания нотариуса и письмо. После чего указал пальцем на стоявшие на столе сумки и сказал:

— Их я тоже заберу с собой!

— Но это все мои деньги! — возмутился Платон Платонович.

— Я уверен, что не все, — возразил я. — И даже не половина. Большую часть ты явно раскидал по банковским ячейкам или уже вывел заграницу. Не прибедняйся.

— Но вы не можете забрать всё! — воскликнул Стрижов.

— Почему? Что нам помешает? И вообще, ты себя как-то уж нагло ведёшь, — заметил я, недобро прищурившись. — Ты стрелял в меня, ранил; моего друга чуть не убили вызванные тобой головорезы. Между прочим, я еле удержал его — он хотел тебе за это шею свернуть. Ты нам одной моральной компенсации три такие сумки должен. И я уже молчу о том, что из-за тебя мой отец сейчас в тюрьме.

— Он там не из-за меня, — возразил Стрижов. — Я лишь делал свою работу.

— Подделка документов нынче считается работой нотариуса? — фыркнул я. — Не зли меня! Радуйся, что живым оставили. У тебя будет часов шесть-восемь, пока не очнутся твои охранники или приехавшие по вызову быки. За это время ты должен успеть свалить из страны. И я бы на твоём месте поторопился. Заклятие Сна работает до восьми часов, но вторая группа может приехать в любой момент, раз первая на связь не выходит.

— Но оставьте мне хоть немного денег! — взмолился нотариус.

— Я не верю, что у тебя больше нет.

— В Екатеринбурге нет, а заграницу надо ещё как-то добраться!

Я достал из сумки две пачки сторублёвых купюр и швырнул на стол.

— Этого за глаза, чтобы срочно уехать.