Пожиратель III (СИ)

— Игорь Васильевич, — продолжила Никитина, и в её голосе прибавилось весёлой злости, — с этой платёжкой мы не только спасём вашего отца. Мы за него отомстим. Я добьюсь того, что Бобров сам пойдёт под суд!

— Туда бы ещё тех, кто это всё придумал и организовал, — заметил я. — Бобров — пешка в этой игре.

Впрочем, к бывшему директору у меня претензий было больше всего. Сибирские бандиты подставили отца, это безусловно, и я очень хотел, чтобы они понесли за это заслуженное наказание. Но Бобров не просто подставил отца — он его предал. Он подставил того, кто ему безгранично доверял. А за предательство всегда спрос особый.

Глава 16

Утро понедельника началось нервно. Оно и понятно: сегодня должно было состояться первое заседание суда. И мать, и сестра сидели как на иголках за завтраком. Я тоже немного волновался, но старался держать себя в руках и не подавать вида.

В конце концов, паника ничем не поможет. А всё, что мы могли сделать, уже сделано. Оставалось только положиться на Арину Андреевну, и я считал, что Никитина должна справиться.

Мы, не спеша, завтракали, разговаривать никому не хотелось. Однако через какое-то время Катька, пережёвывая яичницу, бросила взгляд на меня, а потом на мать и решила первой нарушить тревожную тишину.

— У нас тут коммерческий телеканал открылся, — сообщила мелкая. — Показывают мультики, кино и местные новости. Представляете?

Я взял пульт от телевизора и, пощёлкав каналами, действительно нашёл новый. На нём как раз шла трансляция выпуска новостей — похоже, повтор вчерашних вечерних. В дешёвой студии, оформленной в синих тонах, сидела темноволосая ведущая в недорогом, но аккуратном костюме и делилась с нами информацией.

— Сегодня днём в самом центре города было совершено дерзкое нападение на инкассаторскую машину «Приват-кредит-банка», — сообщила зрителям девушка. — Разгул преступности в Екатеринбурге выходит на новый уровень, пока полиция продолжает бездействовать. Многие жители задаются вопросом, что будет дальше? И некоторые из них уже заявляли о необходимости формирования народной дружины, чтобы самим навести порядок на улицах. Однако, как рассказала нам представитель полиции, законодательство Российской Империи запрещает самосуд. Правда, на вопрос, когда же её коллеги наведут порядок в городе, она отвечать не стала.

Я не столько слушал, о чём речь, сколько думал о том, что скоро подобных частных каналов будет становиться всё больше. Самые удачливые не только выживут, но и смогут вырасти до настоящих гигантов, которые впоследствии будут формировать общественное мнение.

Тем временем выпуск новостей закончился, из телевизора раздалась торжественная мелодия с заставкой какой-то европейской студии.

— О, кино какое-то, — заметила Катька, даже позабыв о завтраке. — Я вчера вечером два классных фильма посмотрела.

Ну вот, конкуренты нашему салону появились. Очень сомневаюсь, что местечковый канал, объявившийся едва ли не два дня назад, заботился о соблюдении авторских прав. Да и не факт, что эти ленты вообще можно было официально транслировать в Российской Империи.

Впрочем, это была не моя проблема. Мы тоже никому не отчисляли авторские за те фильмы, что у себя крутили.

Закончив с завтраком, я встал из-за стола, поцеловал мать в макушку, а сестру потрепал по волосам.

— Ладно, мне пора в суд, — объявил я. — А вы не переживайте, всё будет хорошо. Арина Андреевна — отличный адвокат, все доказательства невиновности отца у неё на руках. Так что скоро отец вернётся домой.

— Ох, надеюсь, сынок, — ответила мать.

Я кивнул и направился в свою комнату. Заседание было назначено на десять, но Арина Андреевна предупредила, что в первый раз могут закончить и за час, ограничившись знакомством с участниками процесса и зачитыванием обвинения. Но могут и затянуть — тут уж на усмотрение судьи. Но я в любом случае запланировал приехать к одиннадцати, потому собирался спокойно — не спешил.

В дополнение к первому костюму у меня появилось ещё несколько, чуть других оттенков. И сегодня для похода в суд я надел чёрную тройку. Поправив одежду перед зеркалом, я прошёл в прихожую и, обувшись в новые ботинки, покинул квартиру.

— Я ушёл! — оповестил я родных, прежде чем закрыть за собой дверь.

Дорога до самого суда мне не запомнилась. Как ни старался держать себя в руках, а переживания всё равно никуда не делись. Я человек, у меня есть эмоции. И несмотря на то, что в прошлой жизни у меня имелся некий опыт в таких вопросах, никогда мне не приходилось самому оказываться на скамье подсудимых или видеть на ней членов моей семьи. Так что моё волнение было вполне обоснованным.

В сам зал меня ожидаемо не пустили, но позволили сесть на скамейке у дверей. В руках я держал стаканчик с дрянным кофе из здешнего автомата, а у прохода в зал заседаний расположилась пара мужчин в форме с балаклавами на лицах и шевронами ИСБ на плечах. Наверняка не на каждое заседание приходит такая охрана.