Пожиратель костей

– Тихо! – рявкнул статный мужчина в дорогом мундире, вышитом золотом, с тростью в руках. – Вам выпала честь послужить на благо империи. Пусть вы и отбросы, но всё же аристократы. Панфилов… – Мужчина покачал головой и навершием трости поднял голову кучерявого. – Я знал твоего отца. Великий человек! А ты профукал всё, что он тебе оставил. Позорище.

Трость резко сместилась вбок и зло толкнула кучерявого в плечо.

– Ладно. Мне есть что сказать про каждого из вас. Вот только у нас нет на это времени. В башню могут попасть лишь обладатели дара. И так уж вышло, что он у вас есть. Развивали вы его или нет, уже не важно. Важно то, что войдя в башню, вы не сможете её покинуть, пока не пройдёте заготовленное для вас испытание. Если вам повезёт, то вы выживете, – деловито проинструктировал мужчина, оперевшись на трость.

– А после нас освободят? – с надеждой в голосе спросил пленный толстяк.

– На твоём месте я бы не надеялся, что выживу. Но если вы спасётесь, тогда мы сможем с вами обсудить условия вашего освобождения. – Провернув в руке трость, он хлопнул ей по ладони и добавил: – В башню их!

Нас окружили десятки солдат и пинками погнали в сторону каменного исполина. Стены башни были выложены из огромных булыжников, каждый из которых величиной был с овцу. Солдаты расталкивали зевак, попутно пиная отставших аристократов. Толстяка так и вовсе избили – за то, что тот умолял не отправлять его в башню.

Пробившись к самой стене, я увидел нарисованный на ней круг с десятками замысловатых символов. Это определённо какая-то магическая печать. Ненавижу магию. Если ты воин, то твоё искусство всегда с тобой. Если ты маг, то есть сотни способов лишить тебя возможности колдовать.

К этой печати согнали около ста человек, после чего солдаты отступили на десяток метров назад и отвернулись.

– Э-э-э. Уважаемый, а нам нужно коснуться печати? – спросил я у солдата, но в этот момент печать ярко вспыхнула и перенесла нас в башню.

Глава 2

Мы оказались в помещении, освещённом факелами. Каменные стены образовывали идеальный круг, а вот выхода было не видно.

– Где мы?! – воскликнул толстяк, которого, кажется, звали Гришкой.

– А нам откуда знать? Жирная ты свинья! – рявкнул лысый амбал, с ненавистью посмотрев на Гришку.

Пока эхо гуляло по помещению, я протиснулся сквозь толпу и заметил, что на каменной кладке начертаны десятки слов. «Смерть», «спасение», «приветствует», «трусость», «боги», «величие» и прочие. Увидев, что я пялюсь на стену, ко мне подошёл Панфилов.

– Что-то нашёл?

– Похоже на то. Видишь – камни, на которых начертаны слова, не закреплены бетоном. Они как будто висят в воздухе. – Я указал на камень с надписью «смерть». – Думаю, нам нужно составить правильную комбинацию слов, и тогда появится проход на другой уровень.

– Чё вы там шепчетесь? – послышался грубый голос за спиной, и меня оттолкнула в сторону массивная рука. – Это чё? Кнопки? – спросил лысый и не задумываясь нажал на первое попавшееся слово.

Камень с шелестом утонул в нише.

– Придурок! – выпалил Панфилов, но тут же прикусил язык, поймав на себе злобный взгляд лысого. – Если будем бездумно нажимать на всё подряд, то точно погибнем.

– Ты так и так не жилец, – усмехнулся лысый и повернулся к толпе аристократов. – Эй! Очкарик. Сюда, живо!

На нас испуганно смотрел пухляш с прилизанными волосами и огромными очками.

– К-к-к-то? Я? – заикаясь, спросил он, смотря по сторонам в надежде, что обратились не к нему.

– Ты, мать твою! Быстро сюда! – прорычал лысый, нахмурив брови и сжав кулаки.

– Простите, извините, пардоньте, – извинялся толстяк, пытаясь пробраться сквозь толпу. – Д-д-да?

– Я слышал, что ты учился в английском университете. Ну давай, покажи нам свои знания. Вот загадка. Разгадаешь – будешь жить. Не сможешь – и я тебе твои очки прямо в череп заколочу. Понял? – прошипел лысый, схватив очкарика за грудки.

Очкарик затрясся в ужасе и кивнул. Лысый, оскалившись, похлопал его по плечу и толкнул к стене.

– Работай, профессура. А вы чё вылупились? – гаркнул он, посмотрев на нас.

– Любуемся работой истинного лидера, – улыбнулся я, думая, что в старом теле я бы ему челюсть свернул за один недобрый взгляд. А на что способно новое тело, я пока не знаю. Но, пожалуй, не время рисковать.

Панфилов отошёл в сторону, а я последовал за ним.

– Это старший сын графа Аракчеева, – шепнул он мне на ухо. – Должен был унаследовать род. Говорят, что его младший братик сфабриковал дело, и старшего обвинили в государственной измене. Вот и сослали сюда подыхать.

Как интересно. Сотня аристократов с изломанными судьбами. Кто-то сам разрушил свою жизнь, а кому-то помогли.

Если выберусь отсюда, нужно будет наведаться к папочке, который продал меня в первопроходцы. Судя по воспоминаниям моего предшественника, он был в полнейшем ужасе от поступка отца. Несмотря на то что я лично не знаком с его предком, при мысли о нём я испытал печаль и ненависть.