Пожиратель (СИ)

— Ник, оно ведь ясно, что ищем мы мир, похожий на наш, иначе не выжить, но наши ресурсы не бесконечны, и кто сказал, что не придется пополнять их за счет ископаемых с планет, которые разительно отличаются от нашей? Нам нужны более надежные челноки.

— А если меньше спорить, то потратите меньше времени на разработку и того, и другого, — примирительно вклинилась Ольга, заглянув в КБ.

— Оль, построение подобных агрегатов в условиях корабля — нонсенс. У нас нет таких площадей, чтобы развернуть машиностроение, мы можем только улучшать то, что уже есть, и всего лишь программно. Ну, разве еще мелкие детали нам по силам.

— Мир, а Коля прав. Похоже, ты в кои веки просчиталась со своими планами.

— Чушь, я никогда не ошибаюсь! — испанка приняла обиженную позу. — Новые челноки возможно минимизировать, рассчитав машину на одного пилота. Также кабину можно преобразовать под временную крио-камеру на случай длительного пребывания в полете.

— Оль, ты говорила, у меня безумные идеи?

— Хих, идеи у нее, а вот тебе придется это воплощать. Она ведь не изобретатель у нас, она — идеолог.

— Лааадно, почти уговорили. Допустим, сделать малый прочный корпус я смогу, с генератором тоже нет проблем, но… как вы себе представляете устройство двигателя такого аппарата и систему управления? — Николас самодовольно улыбался, загнав обеих девушек в тупик.

— Замкни цепи на накопитель, вот и получишь минимальный максимум, — злорадно ухмыльнулась Мирэлле. Она давно вынашивала эту идею, вот только разговор ни разу не заходил настолько далеко, чтобы она могла озвучить свои предположения относительно устройства новых челноков.

— Но у нас нет лишних накопителей, их невозможно произвести в условиях корабля! — Ольга и Николас почти хором выпалили одно и то же.

— Но есть ведь персональные. Я не говорю — подвергать экипаж опасности, но… я могу рискнуть стать пилотом.

Спор разбился о железную волю Мирэлле. Николас сдался и вскоре приступил к расчетам новых челноков.

Испытания систем "Зверь" и "Птица" показали, что идея Мирэлле имеет право на жизнь, и конструкторы во главе с Саймоном не зря бились над разработкой восемь лет. Новые челноки превосходили старые по всем показателям, уступая лишь в размере, а соответственно, в возможности перемещения оборудования. Однако испанка не унывала на этот счет, сказав, что опытные образцы вполне сойдут для разведки, а вот над масштабностью можно и нужно поработать.

— Как ты себе это представляешь, неунывающая наша? Где брать материал?

— Разведчики на то и даны, чтобы прокладывать курс для грузовых челноков. Пока пойдем таким путем, а далее на грузовые прототипы систем замахнемся.

— Тебе явно не хватало долгожительства, которое обеспечивает накопитель. Боюсь предположить, какие идеи тебе придут лет через двести.

— Иногда мне кажется, что людей испортила именно короткая жизнь, они не успевают понять, чего хотят от этой самой жизни.

— А чего хочешь ты?

— Утопию.

— Боюсь, что именно тебе и удастся построить таковую.

— Дело за малым, найти подходящую планету, — лучезарно улыбнулась Мирэлле, примериваясь к креслу пилота системы "Птица".

— Ты все-таки решила исследовать этот астероид? — поинтересовался Ник, собираясь надеть гермошлем до того, как отправиться к своему челноку.

— Да, пришли данные от Ольги, что там есть руда.

— В шахтеры решила записаться?

— Всего лишь присмотреть за разработкой шахты. Все же на безатмосферные тела остальные челноки садятся без проблем.

— А без тебя не справятся?

— Уж кто бы говорил. Сам-то куда собрался?

Вместо ответа Саймон виновато улыбнулся. За время испытаний он успел проникнуться новым аппаратом и, как ребенок, — хотел летать.

— Оленька, ты прям прописалась в рубке. Что за надобность? — испанка с любопытством поглядывала, как подруга в очередной раз выпроваживает первого пилота из его кресла и сосредоточенно вглядывается в дисплей иллюминатора.

— Мне нравится смотреть на эту планету, ностальгирую. А выводить изображение себе на монитор не хочу, не тот эффект.

Экипаж давно посмеивался, считая их путешествие бесконечным и утопичным. "Космическая одиссея с замороженным кладбищем на борту" — так окрестили это предприятие бодрствующие. Время от времени некоторые уставали и сами просились в заморозку на пару десятков лет, а то и до прибытия на "конечную станцию". Складывалось впечатление, что именно в крио-камерах жизнь бьет ключом, поскольку пробуждающиеся на время "не стерильные" вносили свежую струю в жизнь экипажа, еще из полусна начиная заваливать вопросами, найден ли новый дом, что произошло за время тех десятков лет, что они спали, и все так ли энергична старпом. В последнем быстро убеждались, поскольку Мирэлле всегда присутствовала при очередной расконсервации желающих, заранее оставивших заявки, когда их пробудить. Правда, такие проводили в бодрствующем состоянии не более года и снова уходили в крио-камеры.