Пожиратель сюжетов

– А, так тебе он видится ковбоем? – наконец сообразил Валерий. – Постой, – спохватился он. – А почему ты его вообще видишь?

– Не тупи, Козорезов. Он же тебе всё рассказал, – грубо ответила девушка.

– Не всё, – отозвался Муз, – я, к примеру, не знал, что ты осталась при нём «близкой подругой», – с ядовитым сарказмом добавил он.

Мысли, с таким трудом собранные при приёме душа, вновь разбежались по сторонам. Муза – его девушка, всегда мягкая и нежная, оказалась грубой мегерой. Кроме того, она не только видела грека, пусть и иначе, чем Валера, но и оказалась знакома с ним.

Тем временем гости продолжали пререкаться. Но тут Муз, заметив, что его автор немного пришёл в себя и снова способен воспринимать окружающий мир, громко, чтобы наверняка быть услышанным, обратился к нему.

– Позволь тебе заново представить твою подругу. Ты должен знать, что Муза – это не имя её, а профессия! – он выдержал паузу, в течение которой девушка отчётливо чертыхнулась. – Она та самая муза, что бросила тебя тогда, обрекая на целый год ужасных мучений! А сама, оказывается, втёрлась в твой близкий круг. Не иначе, как для того, чтобы вблизи наблюдать и наслаждаться твоими страданиями.

– Не правда! – девушка, наконец, повернулась лицом к Валере. – Я ушла, потому что полюбила тебя. А влюблённая в автора муза – плохой помощник. Ведь и многие люди справедливо считают, что нельзя работать вместе с друзьями и близкими.

– Но ты знала, что замена появится не скоро, – не унимался Муз. – И знала, как тяжело писателю остаться без вдохновения.

– Не знала, я ведь впервые уволилась. Я не подозревала, как закостенела наша бюрократия. Как могло место музы при таком талантливом авторе целый год оставаться вакантным?

– Ты меня спрашиваешь? Надо было поинтересоваться, прикинуть расклады, прежде чем увольняться и бросить в пучину страданий «любимого»!

Самым любопытным казалось, что, препираясь друг с другом, гости, тем не менее, обращались к Валере. Из чего следовало, что главным здесь считают всё же его. Козорезов молча переводил взгляд с одного на другую и обратно, пока это ему, в конце концов, не надоело. И тогда, набрав полные лёгкие посвежевшего от проветривания воздуха, он скомандовал:

– Стоп! Хватит. Замолчите оба. Отвечает только тот, к кому обращаюсь.

Он заметил, как грек при его словах одобрительно кивнул, а глаза засветились прежней нежностью. Это было гораздо лучше, ибо быть грубиянкой ей совсем не шло.

– У нас тут проблемы, – произнёс он, обращаясь к Музе.

– Я знаю, потому и пришла.

– Знаешь что-то конкретное?

– Какая-то сила заставляет все сюжеты, и готовые, и только ещё рождающиеся, и даже потенциальные покидать авторов.

– Что за сила такая?

– Я не знаю. Но все они стремятся к какому-то единому центру, хотя каждый считает, что идёт своей дорогой к некой собственной цели.

Валера вспомнил про гладиатора, уверенного, что спешит в Рим. А какой-нибудь волшебник, наверное, считает, что бредёт в страну Оз. А бравые спецназовцы из боевика стремятся пробраться во вражеский тыл.

– И что нам делать?

– Надо опередить их и выяснить, кто или что за всем стоит, – предложила Муза.

– Но я-то, в отличие от вас двоих, человек, – напомнил Козорезов, – я сквозь стены не хожу, летать не умею и, кроме шоссе под окном, никаких других дорог не вижу.

– Я покажу, – без спроса влез Муз. – Отправимся вдвоём – ты и я.

– Я иду с вами, – безапелляционно заявила девушка.

– У тебя нет связи с автором! К чему нам лишняя обуза?

– Есть связь, – произнесла Муза и покраснела.

– А мы не развлекаться идём!

– Опять? – грозно прикрикнул Валера. Хотя сложно выглядеть грозным босому мужчине в халате с всклокоченными влажными волосами.

Обе абстракции разом замолчали.

– Идём все вместе, – объявил своё решение писатель, – только оденусь.

– Зачем тратить драгоценное время? – удивился грек. – Посмотри на меня. Ты видишь на мне тунику и сандалии, а она, он кивнул в сторону Музы, джинсы, клетчатую рубаху и остроносые сапоги. То, как ты одет здесь, в идеальном мире не имеет никакого значения.

Живо представив себя Наполеоном, руководящим сражением, голышом восседая на полковом барабане, Валера невольно улыбнулся. И правда, чего уж было теперь стесняться, когда его любимая девушка оказалась абстракцией, а сам он собирался догонять отряд древних римлян, прошедший сквозь стену его квартиры.

– Ну, куда идти? – стараясь придать голосу побольше бодрости, поинтересовался он. – Я пока не вижу дороги.

– Сейчас увидишь, – пообещал Муз.

И он увидел.

Глава 4. На пыльных тропинках далёких миров.

Дорога, скорее напоминающая широкую тропинку, выходила из коридора и, пересекая наискосок комнату, исчезала в стене справа от окна. Выглядела она так, словно была здесь всегда. Правда, пользовались ею, по всей видимости, не часто. Хоть и хорошо утоптанная когда-то, теперь была она покрыта изрядным слоем пыли. Именно поэтому очень хорошо оказались заметны свежеотпечатанные следы недавно прошедшего тут отряда солдат во главе с хрипатым центурионом.