Пожиратели гашиша

Друзья занялись подготовкой к переговорам. Зоровавель принес из машины прочный капроновый трос, Басурман вооружился плоскогубцами и при помощи Костаса снял массивную люстру, висящую на толстом крюке. Размотав изоленту, он раскрутил провода, Купидон принял снизу позвякивающую конструкцию, и вместе с Истребителем они опустили ее на стол. Друзья торопились, чтобы телефонный звонок не застал их врасплох, и уложились вовремя.

Едва они закончили, как запиликал аппарат, и по осекшемуся голосу Ладыгина тамплиеры поняли, что для принятия решения Искандеру Надировичу потребовалось гораздо меньше часа.

— Это кажется вас, — неуверенно сказал Ладыгин, протягивая трубку подошедшему Истребителю.

— Ну? — поинтересовался тот.

— Мы посоветовались, — хитрым тоном заявил Катырбеков. — Делаем так. Вы отпюскаете наших ребят и даете им половина сюммы, а мы отпускаем девочка.

— Забавный ты мужик, — сказал Истребитель.

Расчет Катырбекова был ясен: получить свою долю (оплата их услуг наверняка составляла пятьдесят процентов от суммы возвращаемого долга), выдав Файзулле аль-Мазбуди расклад по первоначальному «нулевому» варианту. Это в лучшем случае. В худшем — оставить девочку у себя… Дальше все было понятно. Истребитель дал знак приступать.

— Сейчас мы тебе родственничка дадим поговорить, — сказал он, наблюдая, как Зоровавель перекидывает веревку через крюк, — Рафика, племянника твоего. Вот с ним и потолкуешь.

Связанного Рафика подтащили к столу, на котором стоял аппарат, и поднесли ко рту трубку. Он бешено затараторил, когда Басурман затянул на шее Сатара петлю, и перешел на крик, когда Купидон и Зоровавель потянули за другой конец веревки, медленно начав отрывать туркмена от пола. Тот конвульсивно задергался и захрипел. Державший трубку Истребитель поморщился — пена изо рта визжавшего на одной высокой ноте Рафика брызнула на ладонь.

— Да заткни ты эту собаку, — брезгливо заметил Басурман. — Все, что нужно, он уже сказал.

Полузадохнувшийся висельник был опущен, а Истребитель, отпихнув обезумевшего племянника, обратился к его дяде:

— Принимаешь наши условия или опять сомневаешься?

— Ты много на себя взяль, начальник, — яростно выдохнул Катырбеков.

— Зло порождает насилие, — ответил Истребитель, — а ты иного хотел?

Искандер Надирович сдался. Он согласился привезти девочку и отказаться от всех притязаний в обмен на живых родственников. Рафику дали трубку, и он сбивчиво объяснил, что с Сатаром все в порядке, он жив, только пока не может говорить.

Пара ударов по рёбрам помогли Сатару перебороть боль в горле, и он произнес несколько слов в подтверждение того, что действительно жив. Басурман наблюдал за ним, криво усмехаясь.

Условия обмена и место были назначены Истребителем. Туркмены привезут девочку через час в лесопарк на улице Коммуны, где их будет ждать машина. Охраны с обеих сторон договорились выделить по два человека вместе с водителями. Местность эту Катырбеков знал хорошо и сказал, что сможет отыскать условленное место в лесочке. На том и порешили.

Тамплиеры выдвинулись заблаговременно к месту обмена, чтобы успеть прочесать круг в радиусе двести метров от исходной точки. Старались они не зря, несмотря на то что полил дождь и ни о какой засаде помыслить было невозможно: Костас набрел на притаившегося в засаде стрелка с автоматом Калашникова наизготовку. Вероятно, он должен был либо подстраховывать родню, либо просто валить противника, когда тот появится в зоне видимости.

Греку удалось подкрасться к нему незаметно. Дождь заглушал шум шагов, да и з. ашел он, по счастью, со спины. Получивший еще в давние юношеские годы в Алма-Ате звание кандидата в мастера спорта по стрельбе из лука, Костас умел пользоваться этим надежным и бесшумным оружием. Тщательно выцелив сероватую спину пластуна, он послал в нее стрелу с лепестковым наконечником, угодив чуть левее центра. Смачный щелчок и пронзительный вскрик вызвал на толстых губах Купидона довольную усмешку. Он опустил углепластиковый лук и подошел к своей жертве. Маленький смуглый человек корчился в густой зеленой траве, неуклюже заводя руки за спину, чтобы вырвать засевшую там стрелу. Хрустя опавшими ветками, к нему подбежали Истребитель и Басурман, а чуть позже, топая как слон, примчался Зоровавель.

— Все-таки выставили боевое охранение, козлы, — заметил Басаргин, присаживаясь перед стрелком на корточки. Движения туркмена становились все более конвульсивными, а глаза быстро мутнели.

— Время, ребята, — напомнил Истребитель. — Давайте по местам. Басурман, Лазарь, — в машину, Костик, — на ту сторону дороги, а я эту позицию займу, уж больно хорошо он обосновался.

— Готово, кончился, — констатировал Басурман.

Истребитель нагнулся, вытащил из-под трупа автомат и оттянул затвор указательным пальцем.

— Ты из него хоть раз в жизни стрелял? — спросил Зоровавель.

— Справлюсь как-нибудь, — бросил Истребитель. Он был уверен в себе. Казалось бы, чего проще: целься да нажимай на курок.