Пожиратели мертвых (13-й воин)

– Я ничего не боюсь и утешение мне не нужно. А мои слова относятся к твоей собственной безопасности. Еще раз говорю: ты должен остаться в живых, потому что ты единственный из нас, кто умеет рисовать звуки. А теперь самое умное – это лечь спать.

Сказав это, он отвернулся от меня и тотчас же обратил свое внимание на одну из девушек-рабынь, которой и овладел буквально в десяти шагах от того места, где сидел я. Мне оставалось только отвернуться и постараться не слушать стоны и смех женщины. И вскоре сон сморил меня.

ПЕЩЕРЫ ГРОМА

Еще до того, как первые розовые лучи восходящего солнца коснулись небосвода, отряд воинов Беовульфа, в число которых входил и я, покинул королевство Ротгара и отправился в путь вдоль скалистой, обрывистой береговой линии. Должен признаться, что чувствовал я себя в тот день не слишком хорошо: у меня сильно болела голова и постоянно напоминал о себе желудок. Все это было результатом излишне рьяного участия во вчерашнем празднестве. У меня есть все основания предполагать, что воины Беовульфа чувствовали себя не лучше, однако никто из них ни разу не пожаловался, словно и не было ими вчера выпито огромное количество меда. Мы ехали верхом довольно быстро, следуя прихотливым изгибам линии берега. В основном берег моря в тех краях представляет собой высокие скалы из серого камня, практически отвесно обрывающиеся в воду. Кое-где внизу вдоль этих обрывов тянется узкая полоска каменистых пляжей, но гораздо чаще морские волны с грохотом и целыми фонтанами брызг разбиваются прямо у подножья высокой каменной стены.

Я подъехал к Хергеру, к седлу которого были приторочены мотки веревок из тюленьих шкур, и некоторое время наши лошади скакали бок о бок. Затем я поинтересовался у него, каковы наши планы на этот день. По правде говоря, мне было настолько плохо – я имею в виду головную боль и отвратительное состояние желудка, – что задал я этот вопрос не столько ради ответа, сколько чтобы отвлечься.

Хергер сказал мне вот что:

– Нынешним утром мы должны проникнуть в пещеры грома и расправиться с матерью вендолов. Мы попадем туда со стороны моря. По-моему, я уже вчера тебе об этом говорил.

Я кивнул и стал внимательно смотреть в сторону моря, боясь даже близко подъехать к краю обрыва.

– Мы подплывем туда на лодке? – спросил я Хергера.

– Нет, – ответил Хергер и многозначительно похлопал рукой по моткам веревок.

Лишь теперь я сообразил, что он имеет в виду: оказывается, нам предстояло спуститься с обрыва по веревкам и где-то там, внизу, отыскать входы в пещеры. Такая перспектива меня страшно перепугала, поскольку я всегда боялся высоты. По возможности я старался избегать даже посещения высоких зданий в Городе Мира. Я поспешил сообщить об этом Хергеру.

На это он заявил мне:

– Ну вот, можешь радоваться, считай, что тебе повезло.

Я спросил его, в чем же заключается мое везение, и в ответ Хергер сказал:

– Если ты боишься высоты, то сегодня у тебя есть возможность победить в себе этот страх; кроме того, тебе предстоит участвовать в важном и смертельно опасном деле, и если у нас все получится, то тебя тоже причислят к героям.

На это я возразил:

– Я вовсе не хочу быть героем. Хергер засмеялся и заметил, что я говорю так только потому, что я араб. Еще он сказал, что у меня сегодня, как он выразился, «тяжелая голова». Насколько мне известно, таким выражением норманны определяют плохое физическое состояние человека на следующий день после неумеренного употребления пьянящих напитков. В этом он был абсолютно прав, о чем я уже упоминал.

Правдой было также и то, что я ужасно испугался, когда узнал, что мне придется спускаться по веревкам с обрыва. Ход моих рассуждений был таков: я всегда полагал, что могу пойти на все, что угодно, лишь бы не вступать в близость с женщиной во время месячных, не пить из золотого кубка, не есть свиной навоз, не ослепнуть и не быть вынужденным наложить на себя руки. Так вот, на все это я готов был пойти, только бы не карабкаться по этому проклятому обрыву. Настроение у меня и без того было не лучшее, и я сказал Хергеру:

– И ты, и Беовульф, и вся ваша компания можете мечтать стать героями или покойниками – это вполне соответствует вашему характеру и образу мыслей. Но я в вашей затее принимал участие подневольно, и больше ввязываться в ваши смертельно опасные приключения я не собираюсь. Пойми наконец: я не один из вас.

И опять, выслушав меня, Хергер рассмеялся. Затем он окликнул Беовульфа и о чем-то быстро с ним заговорил; Беовульф что-то коротко ответил ему через плечо. Тогда Хергер поспешил передать мне его слова:

– Беовульф говорит, что ты будешь делать то же самое, что и мы. В тот момент я просто впал в отчаяние и попытался объяснить Хергеру бессмысленность их затеи всюду таскать меня с собой:

– Я просто не смогу сделать это. Нет, конечно, вы можете меня заставить, но тогда я погибну, и все.

Хергер удивился и спросил:

– С чего это ты вдруг погибнешь?

– Я не смогу удержать в руках веревку, – объяснил я ему.