Пожиратели плоти

А жалоб на «неизвестных ранее тварей» действительно набралось немало. В Тарантии уже вовсю говорили о безумных демонах, нападающих по ночам на жителей прямо в их домах. Офицеров городской стражи больше не удивляли сообщения о найденных трупах людей и животных, растерзанных и изуродованных. Случалось, демона удавалось убить, и тогда сбежавшиеся соседи дивились на невиданного жуткого зверя, снабженного крыльями и острозубой пастью. Но справиться даже с этими некрупными, но сильными и одержимыми жаждой крови тварями было непросто.

От прибывающих в город крестьян, бежавших из окрестностей Руазеля, тарантийцы узнавали о других странных созданиях – огромных и тупых, которые разваливали дома, как ребенок разрушает кукольную постройку из соломы. Поговаривали, что Аквилония прогневила Дарителя Жизни, не желающего защитить ее от посланцев Сета. Но чаще обсуждали, не пора ли перебираться из столицы в другие города, где о демонах и слыхом не слышали.

Спустя пять дней после вызова во дворец свободный от дежурства Ларго наблюдал за отъездом королевского отряда в лес Руазель. Ласковое утреннее солнце переливалось на алых плащах Черных Драконов, отражалось от копий пехотинцев и сверкало всеми цветами радуги на драгоценностях придворных, во множестве пожелавших сопровождать отряд. Король Конан на огромном черном жеребце хмуро смотрел, как придворные усаживаются на покрытых изысканными попонами лошадей, суетятся слуги, упаковывая корзины с обедом, несколько музыкантов пытаются приторочить инструменты к седлам, развеваются плюмажи, раздается веселая болтовня и смех, машут платочками дамы… Придворных мало интересовали демоны. Они восприняли поездку в Руазель как очередное светское развлечение, и собирались извлечь из него как можно больше удовольствия.

– Это Нергал знает что такое, – мрачно сказал Конан, оглядывая свое пестрое шумливое воинство. – Они словно на ярмарку собрались.

– Это же столичные вельможи, а не наемники или пираты, которыми ты привык командовать, – пожал плечами Просперо, остающийся наместником короля на время его отъезда.

– Если б на их месте были наемники или пираты, я бы чувствовал себя гораздо спокойней, – буркнул киммериец. Но при взгляде на стройные ряды гвардейцев и пехотинцев его лицо просветлело.

– Клянусь Кромом, я рад, что хоть ненадолго покину этот дворец, порой кажущийся мне каменной клеткой! – воскликнул Конан и доверительно сообщил Просперо: – Иногда, знаешь ли, так хочется послать к Сету все королевские дела и с отрядом верных ребят провести дерзкий рейд к немедийцам! Или выйти в море на быстроходном караке, чтобы купцы, завидев твой парус, в ужасе падали на колени…

– Да, бремя королевской власти не смирило твой нрав, – рассмеялся пуантенец.

– Ваше Величество, может, я все-таки поеду с вами? – к королю подошел бледный Паллантид, закутанный в теплый плащ. Он умудрился подхватить лихорадку, и теперь вынужден был оставаться в городе. Конан добродушно махнул рукой:

– Тебе к лекарю надо ехать, а не со мной. Хватит мне забот с этими разряженными вояками, чтобы еще больных с собой тащить. Я уж еле от Белезы отговорился – чуть к Нергалу не свела, все упрашивала с собой взять. Если женщина что-то вбила себе в голову – легче одолеть сотню демонов, чем ее переубедить, – и Конан покачал головой, в который раз удивляясь загадочной женской природе.

Простившись, Просперо и Паллантид отошли, киммериец развернул своего коня – и тут его взгляд наткнулся прямо на Ларго, тоскливо мнущегося с ноги на ногу. Ларго торопливо поклонился и собрался было убраться с дороги короля, но Конан остановил его.

– Подожди-ка… Ты тот гвардеец, что видел демона в доме старого купца?

Ларго кивнул, донельзя удивленный тем, что король соизволил узнать его.

– Что же ты не в строю Драконов?

– Я всего лишь ученик, Ваше Величество, – сказал Ларго с невольной обидой в голосе. – Нас не взяли в Руазель.

– Бери в конюшне лошадь и поезжай с нами, – приказал Конан. – Думается мне, из тебя выйдет толк, – и, кивнув юноше, король направился в сторону офицеров стражи.

Ошеломленный нежданной удачей, сулившей значительный взлет невезучему ученику, Ларго опрометью бросился к воинским конюшням. У него не было своей лошади, и конюх с радушным выражением лица – мол, для такого орла лучшего коня не жалко – вывел ему каурую кобылку, чей сварливый нрав был так же бесспорен, как и почтенный возраст. Пришлось скормить ей купленную накануне медовую булочку, чтобы завоевать доверие упрямой животины.

Пронзительный звук трубы разнесся над дворцом, солдаты подравнялись, царедворцы зашумели еще сильнее. Тяжелые замковые ворота заскрипели, открываясь, ожидающие снаружи горожане, собравшиеся посмотреть на отъезд короля из столицы, раздались в стороны, открывая проход для колонны. Ларго примчался как раз вовремя, чтобы успеть занять место в конце строя Черных Драконов, встретивших его появление удивленным молчанием. Король махнул рукой, давая сигнал к отъезду, послышались отрывистые команды офицеров, и отряд потянулся в ворота.