Пожиратели плоти

– Два года, – ответила девушка. – Он купил меня на невольничьем рынке в Асгалуне, куда нас привез караван торговцев людьми… А родилась я в Бритунии, в маленьком приграничном селении, – Дайана обхватила колени руками и улыбнулась своим мыслям: – Многие считают, что у нас слишком сурово и однообразно – только пустоши да дремучие леса. А я помню, как красиво цветет вереск, и весной наши озера становятся белыми от возвращающихся из южных стран лебедей… Жизнь в наших краях неспешная, все происходит согласно обычаям предков. В шестнадцать весен я была сговорена замуж, ждали лишь осени, праздника Викканы, чтобы сыграть свадьбу. Если бы все так и случилось – сейчас у меня был бы свой дом, муж с грубыми от работы руками, я бы располнела от постоянных родов и сновала бы целый день между люлькой, очагом и прялкой, как моя мать, – девушка задумчиво усмехнулась. – Но на мое селение напала банда из Заморы, промышляющая торговлей людьми. Они забрали с собой молодых девушек и юношей, а с остальными их главарь разрешил делать все что угодно. Я видела, как они надругались над моей матерью и убили брата, пытавшегося защитить ее… – глаза Дайаны потемнели от горьких воспоминаний. – А я понравилась главарю, и он взял меня себе, отдав предыдущую наложницу на забаву своим людям. Так я познала мужскую любовь… Я прожила с ним несколько месяцев. Однажды он напился до бесчувствия – и я взяла подушку, положила ему на лицо и держала, пока он не затих. Это оказалось совсем несложно… Потом я украла лошадь и сбежала. Глупая, я дрожала от страха и не догадалась прихватить что-нибудь ценное из его вещей. Я пряталась в степи, пока передо мной не замаячил призрак голодной смерти. Тогда я вышла на дорогу. Меня подобрал прорицатель-звездочет, следующий из Султанапура в Шадизар на службу тамошнему правителю. Он был добрый человек и хорошо ко мне относился – но в Зенджане он проиграл меня в кости местному судье, а тот подарил меня храму Иштар. Они как раз готовились к празднеству богини, и им нужны были молодые женщины. По их обычаям, мужчины в день праздника Иштар могли делать с храмовой жрицей все, что пожелают… – Дайана зябко повела плечами, словно ее вновь коснулся холод алтарного камня. – Нас охраняли, но мне удалось сбежать перед самым праздником. Я хотела добраться до Коринфии – я слышала, что порядки там не так жестоки, как в Заморе. Но меня схватили работорговцы… Заморские торговцы невольниками могут забрать силой даже свободного человека, если он один – никто не будет слушать его доводов и молений. Караваном нас доставили через Хауран и Хорайю в Асгалун, на невольничий рынок. Так я и попала к Бен-Аззарату. Я – его младшая наложница, кроме меня, у него семь жен и три старших наложницы, – девушка взглянула на Вайда. – Глупо, наверно, что я все это рассказываю?

– Нет, что ты, – пробормотал Вайд. Он готов был выслушать хоть всю шестисотлетнюю историю Аквилонии во всех подробностях, лишь бы ее рассказывала обладательница таких чудесных серых глаз.

Они замолчали. Дайана машинально наматывала на палец конец своего пояса, а Вайд вспоминал то, что поведала девушка, и удивлялся, сколько бед и опасностей может претерпеть женщина, волей судьбы оказавшаяся в этом жестоком мире совсем одна. Раньше Вайд как-то не задумывался об этом. И еще где-то в глубине души, скребся маленький паучок стыда перед этой девушкой за род бородатых повелителей вселенной, к которому имел честь принадлежать и Вайд.

Бросив украдкой взгляд на Дайану, Вайд невольно залюбовался ее тонким милым профилем. Опущенные ресницы придавали ей трогательное и нежное выражение. Рыжеватый локон девушки, отброшенный легким ветерком, примостился на плече молодого человека. Разведывательный визит постепенно превращался в обыкновенное свидание, но самому Вайду это не приходило в голову. Наверное, оттого, что за два с половиной десятка лет своей жизни ему ни разу не доводилось испытывать подобного.

– Ты обещал рассказать, что происходит в городе, – прервала Дайана окутывающее их молчание.

– Ничего хорошего, – Вайд наконец отвлекся от романтических грез. – Невесть откуда взявшиеся демоны нападают на все живое, в Тарантии голод и беспорядки, никто не знает, что делать, – и Вайд живописал несколько сцен из нынешней городской жизни. – В общем, как говорила моя покойная матушка, трусы прячутся, смелые бегут…

Вайд замолк, наткнувшись на испытующий взгляд Дайаны, и обреченно понял, что сморозил не то.

– Ты же говорил, твоей матушке лучше, – слегка приподняв брови, сказала девушка.

– Да… Вчера было… А утром… – замялся было Вайд, но Дайана спокойно прервала его:

– Не трудись выдумывать. У тебя нет никакой голодающей семьи, и в дом ты пробрался не за едой. Ведь так?

Вайд пристыжено кивнул, лихорадочно соображая, что он ей скажет в свое оправдание, если Дайана попросит его уйти. Но девушка продолжила: