Пожиратели (СИ)

- Я предупреждала! Еще раз тронешь - сломаю руку!

Зоя Андреевна скривилась от боли, слезы брызнули из глаз:

- Доченька, любимая прости непутевую мать. Я люблю тебя, не трожь меня.

Марина мотнула головой и отпустила руку. Ткнув пальцем в грудь матери, растирающей запястье, сказала:

- Ты будешь умирать, медленно. Жизненная сила будет течь из тебя рекой, и ты ничего не сможешь сделать. Так де как и ты мою жизнь испортила остаток твоей пройдет в муках. Радуйся, что я добрая!

И вновь перед лицом сузившиеся карие глаза. Легкий гул нарастал в ушах. Мальчик усердней водил ручкой по бумаге.

«Такие глаза только у развратников. Вспомни как я тебя воспитывала! Поиграется да и бросит! Ты всегда нужна была только маме!» - не сдавался голос.

- А когда мать умерла. Отражение зажило своей жизнью еще больше.

- Да, - наконец промямлила Марина.

- что произошло?

Не ведая, что говорит, Марина рассказала, как отражение само двигается, само по себе моргает или поправляет макияж, а еще она слышит голос мамы в голове.

- Я сумасшедшая, - криво усмехнулась учительница.

- Ну что вы, - улыбнулся Владимир. - Это всего лишь отроженец. Видите ли. Вы его вызвали, но не волнуйтесь вы его можете и изгнать. Вам всего лишь нужно отпустить свою мать, - он вплотную придвинулся к ней, задевая короткими волосами лоб. - Отпустите ее.

«Какой позор! Как ему не стыдно! Женатый мужчина, а позволяет такую близость!»

«Мама, я тебя очень люблю, но уйди»

«Дочка, не прогоняй меня. Как же ты будешь жить? Ты без меня ни шагу в этом мире не можешь сделать»

- Отпустите свою мать. И больше никаких проблем. Тишина и покой. То о чем вы мечтали. Будете делать, что вам хочется. Никакого внутреннего контроля, - губы Владимира скользнули по ее ушку, нашептывая. - Будете только вы одна и больше никого.

Марина качалась на вибрирующих волнах. Голос, звук, слова сводили с ума, унося в неизведанную даль.

- Всего лишь нужно отпустить маму, - слова прокрадывались в сознание неспешной змейкой, растекаясь в голове, наполняя. Образ Зои Андреевны только возник на секунду и тут же разлетелся на множество кусочков.

«Мамина любовь - самая сильная в мире, дочка. Никто тебя не будет так любить как я».

Родные руки тянутся к ней, и она растворяется в белом свечении.

Мальчик поднял голову. Рисунок готов - огромный кальмарообразный монстр сидел посреди сцены и тянул щупальца в разные стороны.

Учительница упала на колени перед Владимиром.

- Повелитель, - сказала она, подняв глаза на него. - Спасибо за изгнание

- Рожа на этот раз у тебя вышла. Сила материнской любви поистине великая сила. Лет тридцать не мог избавиться?

- Она сильна.

- Да мать была сильна в своей любви к дочке, пусть даже в такой ненормальной.

Он присел на корточки возле Марины.

- Надеюсь ты меня не подведешь, отроженец.

- Рожей клянусь не подведу, - серые глаза вспыхнули алым.

19, Люпениус пектинем

Солнце садилось, освещая огромный замок. Каменная кладка лениво отражала оранжево-алые всполохи, гаснущие за горизонтом.

- Карл Рогнеску! Вот вы где! - строго сказала женщина в черном платье.

Мальчик поднял глаза. Она прервала его от занятий.

- Что вы натворили? Опять лягушек препарировали? Ох, что скажет отец, - она картинно закатила глаза и прикрыла рукой.

Лягушки квакнули в аквариуме. Их ждет та же участь, что и предшественницу, распятой крестом на столе. Все, что Карл успел - сделать первый надрез по все еще живому земноводному.

- Леди Вернау, прошу прощения. Отец мне строго-настрого наказал учиться, чем я собственно и занимаюсь, - держа скальпель в руке, произнес Карл. Он знал, что няню бесят его исследовательские труды. Но ему безумно нравилось наблюдать, как белое облачко вылетает из тельца. Впрочем, он занимался с утра, и в углу комнаты скопилось уже много трупов. Черная пелена дернулась.

- Скоро ужин, мистер Рогнеску, вам следует помыть руки, - строго сказала женщина, удаляясь из комнаты.

Карл усмехнулся, но спорить с няней не стал. Жаль, что лягушку придется бросить. Он тоскливо бросил взгляд на трех оставшихся. С одной прервали, но есть еще подопытный материал.

Он потянулся к мертвым лягушкам и дернулся, когда червоточина чвакнула. Его жутко бесила темнота, которая не пропускала ни один свет - ни солнечный, ни от лампы. Но сделать ничего с ней не мог.

Карл подхватил пару трупов, одергивая руку от тянущейся темноты, и выбросил в окно. В ту часть сада, в которую мало кто ходит, а садовник и вовсе позабыл туда ход. Темнота исчезла, будто ее и не было, оставив мокрый след в углу комнаты.

Мальчик позабыл об этом. На прогулке в саду, с привезенными со всего света растениями, Карл искал червяков для новых экспериментов, и наткнулся на маленькие тельца жабок в небольших порослях. Маленькие побеги вросли в полуразложившиеся тела. Маленький ветерок покачивал росточки в разные стороны, а Карлу казалось, что мертвые тела движут ими.

И зародилась в голове идея, что можно вырастить нечто подобное.