Пожиратели света и тьмы

– Наряд для подводного плавания. Маска, трубка, гидрокостюм. Ласты у меня свои. Я большая поклонница всяких технических штучек. В то время как мои соплеменники вынуждены каждые несколько минут всплывать для забора воздуха, я могу в три раза дольше оставаться под водой. С помощью этих резервных приспособлений я могу заплывать на неизведанные акватории, куда ни одна бестолковая в техническом отношении тварь и не сунется!

Лягушка неожиданно подмигнула ему. Огромный, прикрытый увеличительным стеклом глаз закрылся и вновь открылся. Зрелище было удивительное, и человек рискнул подплыть поближе, тем более что лягушка вела себя вполне миролюбиво и с тем же энтузиазмом продолжала:

– Здесь, на реке, есть места, где происходят выбросы метана – если, конечно, ты знаешь, что это такое. Там самая лучшая охота.

Эхомба перевернулся на спину и поплыл, закидывая руки за голову.

– Известно ли тебе, человек, – с нескрываемым превосходством выговорила лягушка, – что на белом свете есть много странных, полных всяких тайн мест. Большинство нос туда сунуть боятся. Но только не я!

Лягушка осклабилась – по-видимому, улыбнулась. Эта гримаса вызвала у Этиоля оторопь. Что поделаешь, если гигантские лягушки, даже энтузиасты технического прогресса, так и не научились улыбаться достойно, вежливо, чуть раздвинув губы.

– У меня есть друг-орел, – продолжала делиться соседка по заплыву, – тоже большой знаток теории полета. Он не испытывает охоты ловить лягушек. Ты бы видел, какой реактивный двигатель он соорудил. Крепится на спине…

Эхомба не выдержал.

– Это что, особая магия? – поинтересовался он.

Однако ответа не было. Лягушка уже успела нырнуть, только синие штанишки мелькнули на поверхности. Ну и пускай себе гребет!.. Эхомба успокоился, выбросил из головы отвлекающие мысли о странном. Мало ли чего в жизни не бывает! Если бы его предки, каждый раз встречаясь с чудом, ломали бы головы, почему случилось так, а не этак, они бы никогда не стали расой, овладевшей землей и водой.

Неожиданно его правая нога коснулась чего-то склизкого. На мгновение пастух напрягся, потом сообразил, что это речное дно. По-видимому, на этой стороне ложе реки было покато. Выбравшись на берег, Этиоль оглянулся, чтобы оценить проделанный путь. Никаких следов присутствия обезьяньего войска он не обнаружил. Видно, простившись, они тут же двинулись в обратный путь.

Выбравшись на берег, Эхомба первым делом проверил, не потерял ли он что-нибудь из оружия и пожитков. А убедившись, что все на месте, и сориентировавшись по солнцу, двинулся на восток.

На ночлег он устроился на берегу, у самого края воды. Все эти дни его окружал нескончаемый многоголосый гвалт обезьяньего царства. Оказывается, в природе было много других, более мелодичных и завораживающих звуков, например, шелест ветра, скрип сучьев, хлюпанье воды. Все они создавали подобие тишины, особенно любезной человеческому уху. Высыпавшие на небе звезды тоже как бы решили придвинуться к земле и воде – посмотреть, что за существо развело небольшой костерок на песке, чем там оно питается в темноте. Этот круг Этиолю был привычен и уютен. Здесь, среди звезд, деревьев, воды и песка, он чувствовал себя уверенно.

Пастух завернулся в одеяло и свернулся калачиком. Если кто-то затаил против него злые мысли, пусть даже сам эромакади, то нечего в ожидании опасности всю ночь бодрствовать. Как ни борись со сном, все равно усталость одолеет. И вопросами не стоит мучиться. Сколько их, на все не ответишь, а ему надо хорошенько отдохнуть. Он успеет почувствовать приближение беды. Рыба ударит хвостом по поверхности воды, крикнет птица.

На этом месте его нагнал сон…

V

С рассветом Этиоль Эхомба продолжил путь. Скоро пастух нашел тропинку, с ее помощью выбрался на дорогу, а к вечеру, как и предсказывал Гомо, уже вступил в округу, где во все стороны тянулись возделанные поля, плодородным ожерельем окружавшие древний город. Стены его открылись внезапно, когда Эхомба поднялся на вершину холма.

По рассказам предводителя обезьян могло сложиться впечатление, что Кора-Кери представляет собой удивительное, ошеломляющее зрелище. Нельзя сказать, что Эхомба, поднявшись на холм, испытал сильное разочарование – к рассказам предводителя он всегда относился с недоверием; и все-таки, обозрев обшарпанные низкие стены, на которых там и тут виднелись пятна обвалившейся штукатурки, маленькие домики, заполнявшие городскую территорию, он почувствовал себя обманутым. С первого взгляда Кора-Кери казался обширным, но каким-то невзрачным, скучным поселением. Здесь не было ни мраморных дворцов, ни храмов, потрясавших колоннадами и башнями, ни ухоженных зеленых уголков, о которых можно было бы вспоминать на старости лет. Этиоля взяло сомнение: вряд ли местные жители могли что-либо знать о чудесных странах, если даже в богатых городах юга о такой удивительной стране, как Лаконда, никто слыхом не слыхивал.