Пожиратели жизни 2 (СИ)

Кот устремился вперед, и через минут десять Маюри услышал рокот падающей воды. Парень посмотрел на реку: лед истончился, а дальше и вскрылся в нескольких местах, мимо плыли отдельные льдины. Оли взобрался на камень, и бывший наложник увидел впереди небольшой водопад, метров тридцать в высоту. Кот замедлил бег, стал взбираться на камни, когти работали как крюки, обеспечивая лапам надежное сцепление, и кот скользнул по узкой тропе за стену воды. Здесь оказалась тайная пещера, она уходила вглубь горы, и шум постепенно стал затихать. Теперь слышалось слабое гудение, даже приятное и успокаивающее, нежели вызывающее дискомфорт. Оли свернул несколько раз и вышел к полукруглой выемке, на стенах рос фосфоресцирующий небесно-голубым мох. Кот остановился и лег на каменный пол.

— Теперь можно слезть и снять с меня ошейник. Рюкзак тоже тут оставь, — Оли поерзал, хвост на талии ослабил хватку, чтобы не мешать парню двигаться.

Легко встав на ноги, Маюри слегка поежился: все же, без теплой кошачьей спины на прохладном воздухе было не жарко. Да и у Оли верно какая-то своя особая магия. Она не мешала чувствовать кожей ветер, а снегу лететь в лицо, но при этом на спине кота совсем не чувствовался холод. Поспешно сняв ошейник, даже взъерошив примятую шерсть, Маюри охотно скинул рюкзак, осмотрелся и словно забыл о хвосте, который уже не просто лежал на талии, а поглаживал сквозь одежду.

— Пришли? Оли… У человека же нет шансов от тебя убежать?

Кот почесался задней лапой и хитро прищурился.

— Конечно нет, особенно отсюда. Камни у водопада очень скользкие, вода, попадая на них, замерзает, так что там слой чистейшего льда у входа.

Парень нервно сглотнул. Теперь, когда ощущение быстрого, ничем не сдерживаемого бега исчезло, реальность замкнутым мрачным пространством пещеры окружила, напоминая, что чудес не бывает. Что Маюри забыл, пусть и ненадолго, про свое место в мире.

— Понятно, — абсолютно безразличным голосом отозвался бывший наложник и замер, в ожидании приказов.

Оли хвостом подтянул ближе к себе Маюри и расстелил спальник.

— Забирайся внутрь, а то ты какой-то бледный, замерзаешь быстро. Здесь предрассветные сумерки длятся по полдня, так что ничего интересного не предвидится.

Маюри безразлично выполнил приказ, стараясь не смотреть на Оли, не провоцировать…

Кот устроился рядом и прильнул к теплому боку парня, обвил его хвостами и обхватил лапой. Большое крыло накрыло как пологом, отгораживая собой темный свод пещеры. Оли привычно ткнулся в макушку человека, втянул его запах, одобрительно заметив, что Маюри стал пахнуть и им самим. Но что-то было не так: парень не сопротивлялся, не возражал, покорно позволил удерживать себя, словно безвольную игрушку.

— Ри, малыш, чего ты такой странный, словно неживой какой-то?..

Маюри оторопел, слишком сильно отличалась собственническая поза Оли и тон — мягкий, обеспокоенный. Только весь опыт требовал не поддаваться, не верить. Гейбл тоже зачастую говорил мягко.

— Все хорошо, — отозвался парень, не смея и шелохнуться. Слишком сильным был кот, слишком длинными — зубы и когти.

Оли лежал тихо, хвосты ослабили хватку. Вот опять: они сдвинулись с мертвой точки, но стоило Маюри ощутить неуверенность, оставшись наедине с котом, как все рухнуло, вернулось к самому началу… Запах страха ни с чем не спутать.

— Я не могу забрать твою боль, не могу переписать прошлое, — голос стал чарующим, глубоким, он шел изнутри. — Но могу повлиять на настоящее, создать другое будущее, светлое и теплое, если ты позволишь… Но с тем, что было, сможешь справиться только ты, не жить дальше с обреченностью в сердце. Я останусь рядом и прослежу, чтобы ужасы не захлестнули тебя целиком. Я им не отдам тебя, вообще никому не отдам. Слышишь, Ри? Если попросишь, я разведу костер и уйду спать к выходу из пещеры.

— Если я попрошу, ты уйдешь? — зацепился за последнюю фразу Маюри, попытался сесть, и хвосты позволили, даже крыло приподнялось.

В полумраке пещеры сложно различить выражение кошачьей морды, но что-то в голосе — обещание — и то, как легко Оли отпустил, хотя мог без труда удержать, заставило парня чуть расслабиться.

— Не надо, не уходи, мне одному все равно не заснуть…

Вытащив руку из спальника, Маюри несмело погладил по огромной морде, втайне надеясь, что кот отзовется.

Оли лизнул ладонь и прикрыл глаза, раздалось мерное утробное мурлыкание. Парень гладил все смелее, и кот раскатисто тарахтел. Звук отражался от стен пещеры и многократно усиливался. Немного забавно, словно щекотка по всему телу, даже внутри что-то завибрировало, вторя коту.

— Оли… А ты это контролируешь, или оно само? — неожиданно спросил Маюри, почесывая под подбородком.

Кот вытянул шею, подставляясь под ласку:

— Чаще само, когда я расслаблен и мне приятно. Я просто отпускаю себя, и мурлыканье само вырывается наружу. Могу сдерживать себя, но специально вызвать, если сильно нервничаю, не получится при любом раскладе.

Хвосты вернулись на талию, теплыми кольцами опутали Маюри.

— Поспи, малыш, на рассвете я тебя разбужу.