Пожиратели жизни 2 (СИ)

— Его повалило ветром, — пояснил Оли и лег у ног Маюри, потерся о парня через спальник. Хвосты достали огниво из сумки, банку с какой-то жидкостью. Оли облил ей деревяшку, наломал щепок из слома у корня и высек искры. Пламя быстро облизало ствол, и костер начал медленно разгораться. Кот подвинул свертки с едой к костру и вновь откинулся на спальник, стал ласкаться к Маюри, настойчиво требуя внимания.

Парень выбрался из спальника, погладил кота по лоснящейся шкуре и тихо спросил:

— Помочь с ужином?

Маюри проворно начал разворачивать свертки и, чуть помедлив, спросил:

— Оли, ты знаешь людей лучше, чем я твою расу. Есть что-то, что мне следует знать?

— Даже не знаю с чего начать, — уселся на спальник Оли, перекладывая готовку на Маюри. — Живем мы прайдом, но так, чтобы никого не стеснять. Коты-одиночки охотятся на той территории, которую способны патрулировать и защитить самостоятельно, у семей территория больше, разумеется. Когда идет крупная дичь, мы собираемся и охотимся вместе. Так же есть общий лидер, вожак, ему подчиняются все коты и его приказы не оспариваются. Ежегодно проходят драки за право быть вожаком. Ничего особенного у нас нет, у людей куда более сложный социальный строй.

— Не сказал бы… У людей правила почти те же, просто мы их лучше маскируем, — улыбнулся Маюри, принимаясь за готовку. — Крупная дичь? Судя по тебе, добыча должна быть действительно крупной, чтобы охотиться группой.

Парень покосился на расслабленного кота и признал:

— В моем мире только колоссы были бы достойной добычей для стаи.

— Не, ты преувеличиваешь. Колоссы действительно огромны, но в общем-то крупные травоядные и были нашей добычей. Просто они свирепо и успешно защищались, тогда стаей еще и безопасней, — один из хвостов подобрался к занятому готовкой Маюри и погладил его по бедру. Кот довольно урчал, внимание и невольное восхищение, скользившее в голосе парня, приятно льстили гордой кошачьей натуре.

— Не уверен, что колоссы способны защищаться… Хотя никому в голову не приходило на них напасть. Оли, — парень остановил хвост, который пополз слишком высоко, почти добравшись до паха, — мне приятно, когда ты ко мне прикасаешься. Не знаю, привык я или просто ощущаю в этот момент, что кто-то готов меня защищать, но туда не лезь, пожалуйста.

Маюри посмотрел на кота и облегченно вздохнул, похоже, с этим огромным хищником проще всего было договариваться в открытую.

Кот сник.

— Я ведь ни разу и не лез… — заметил он, а парень припомнил, как во время лечебного облизывания, Оли перемещал одеяло так, чтобы пах всегда оставался прикрытым. Кот замолк, не зная, что сказать, Маюри все-так был прав. Хвосты подобрались и легли у ног Оли.

— Прости, я просто… — Осторожно подобрав хвост, лежавший возле ног, Маюри погладил по нему и обвил вокруг своей талии. — Извини, у меня паранойя просто.

— Ты не обязан, я понимаю. Это тебе решать, — Оли ткнулся мордой парню в живот. — Просто тебя так приятно касаться, это почти физическая необходимость. Я не знаю, как объяснить. Ты прекрасен.

Кот несмело напряг хвост, окольцовывая талию.

Маюри замер, до сознания медленно, лениво доходили слова. Чуть погладив по хвосту, улыбнувшись, бывший наложник спросил:

— Ты действительно так считаешь?

— Да, — тут же отозвался Оли и поднял голову, всмотрелся в глаза Маюри. — Разве это не очевидно? Я не понимаю, почему ты сомневаешься.

— Я… Я не считаю себя даже симпатичным… Скорее жалким и мерзким, — опустив лицо признал Маюри и исподтишка посмотрел на кота. — Я не понимаю, зачем тебе я, ты… Ты великолепен.

Оли лизнул парню лицо.

— Глупый, малыш, мне незачем врать.

Кот потерся мордой о ладонь Маюри, его переполняло волнение, уж очень приятно слышать о себе похвалу, да еще и от того, кто сам сильно нравится.

Маюри погладил по подставленной морде, чуть почесав за ухом, и чуть слышно продолжил:

— Я понимаю, просто… Ты сильный, красивый, гордый, полноценный, я же… Я же скорее пародия на человека. Лейти и тот говорил, что не сможет так жить, а я…

— Лейти — ребенок, — сказал Оли. — Хороший, добрый, но ребенок. Он не видел мир и жизнь такой, какими их видел ты. Он не понимает, что жить можно с очень многим, если действительно этого хочешь. К тому же твоя рана не зависела от твоих желаний, малыш, — язык вновь прошелся по ладони. — Ты справился с тем, от чего многие бы умерли. Ты, справился, Ри, а остальное подлечим. Я вылижу всего тебя, ты будешь пахнуть только мной, а не болью и страхом.

Маюри отступил, поспешно вновь устанавливая границы, отшучиваясь:

— Только не сейчас, а то я замерзну насмерть!

— Значит, если будет тепло, то можно? — хитро прищурился Оли, но касаться парня больше не стал, понимая его нервозность.

— Будет тепло, тогда и поговорим, — отмахнулся Маюри, обнял Оли за шею, быстро поцеловал в нос и сделал вид, что полностью увлечен готовкой еды.