Пожить в тени баобабов

– Я, Кудимов Валентин Борисович, – начал Валентин, стараясь говорить как можно отчетливее. – Я, Кудимов Валентин Борисович, заслуженный мастер спорта, бывший неоднократный чемпион мира и СССР, обращаюсь к представителям российской прессы, радио и телевидения. В данный момент я нахожусь на борту международного парома «Анна Каренина», на который вынужден был подняться незаконно, не имея ни виз, ни международного паспорта. В Санкт-Петербурге, куда сегодня приходит паром, меня хотят задержать за недавнее двойное убийство в гостинице «Невская». К убийству этому я не причастен, более того, я знаю, что убить хотели меня. Тем не менее, приказ о моем задержании уже отдан, я это знаю со слов старшего помощника капитана парома. Чтобы получить возможность отвести от себя данное обвинение и открыть имена настоящих убийц, а самому при этом не исчезнуть бесследно, я взял в заложники Шадрина Николая Петровича, директора крематория, возвращающегося в Петербург из служебной командировки в Германию. Я убежден, что в гробу, который был загружен в черный микроавтобус «мерседес» в городе Киле и который сейчас находится на борту парома, перевозится крупная сумма денег в иностранной валюте. Я также убежден, что деньги эти в Россию ввозятся незаконно, государству они не принадлежат и ни в каких легальных операциях не задействованы. Требую прибытия в порт специальной комиссии, которая вскрыла бы указанный гроб в присутствии журналистов и официальных представителей власти. После выполнения указанной процедуры с любым ее исходом добровольно сдамся властям и освобожу заложника. При любой попытке обмануть меня или каким-то образом обойти выставленные мною требования заложник будет расстрелян.

– Все, – сказал он. – Записала?

– Ага, – растерянно ответила Татьяна.

И спросила:

– Что значит «с любым ее исходом»? Ты в чем-то не уверен? В гробу может не оказаться денег, о которых ты говоришь?

– Подожди, – оборвал он Татьяну. – Дай мне договорить. Это в текст моего заявления. Категорически требую, чтобы среди журналистов, встречающих паром, находилась Уткова Татьяна Ивановна, занятая неофициальным расследованием деятельности совместного советско-германского предприятия «Пульс». Этому человеку, Татьяне Утковой, я доверяю и заявляю следующее. Ни в каком сговоре со мной Татьяна Уткова не замешана, даже ее телефон я узнал случайно. Отсутствие Татьяны Утковой среди представителей прессы будет рассматриваться мною как невыполнение выставленных мною условий со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– Валентин!

– Это все.

– Валентин!..

Он не позволил Татьяне ничего сказать.

Просто положил трубку на пол.

– Развязал бы ты меня, Валентин Борисыч, а то руки затекли, – усмехнулся Николай Петрович. – Вон какое задумал дело. Один ведь не потянешь. Все равно мы теперь в одной связке. Руки у меня сильно затекли, да и бросаться я на тебя не буду. В разном мы весе.

Валентин не ответил.

– Ладно, – понимающе кивнул Николай Петрович. – Тогда прикажи… Тогда прикажи своим людям… – Он усмехнулся. – Пусть сюда принесут коньяк… У меня в каюте остался хороший коньяк… Стоит на столике… Зачем пропадать добру? Это действительно хороший коньяк, а я чувствую я себя неважно, да как-то и получается не по-хозяйски.

– Как ты собираешься пить? – хмыкнул Валентин.

– А ты не развяжешь меня?

– Не развяжу.

– Тогда Коляка поможет.

– Тебе? Коляка? – еще больше удивился Валентин. – Да у тебя на лбу написано, что ты сделаешь со своим верным Колякой, если вдруг вырвешься на свободу. Он тебя прямо здесь от страха убьет бутылкой.

– Убьешь, Коляка? – негромко спросил Николай Петрович.

В голосе его не было угрозы, но Коляка в «мерсе» затрепетал:

– Вы чё? Вы чё? Я не человек, что ли?

Прослушав несколько раз запись, Татьяна позвонила на студию.

Вызвав машину, оделась.

Лифт был занят. Заторопившись, бросилась вниз по лестнице, не ожидая лифта.

– А я за вами, Татьяна Ивановна.

Из остановившейся у подъезда «шестерки» весело улыбнулся Татьяне знакомый милицейский капитан.

– За мной? – удивилась Татьяна, на всякий случай оглядываясь.

– За вами. За вами.

– Это еще зачем?

– Чистые формальности. Вчера лист допроса оказался неподписанным. Вот я и решил, дай заеду, сам подвезу знаменитую Уткову, – капитан весело подмигнул Татьяне. – Милиция с телевидением не должны ссориться. Нам ведь вместе работать. Ну, Татьяна Ивановна, это же буквально несколько минут. Сейчас заедем в отделение, а потом наши ребята с удовольствием подбросят вас, куда вам понадобится.

– Лист допроса? Это о том нападении?

– Конечно. О чем же еще? – капитан опять подмигнул. – Копаем, Татьяна Ивановна. Глубоко копаем.

– А толку? Копалка у вас слабенькая.

– А вот этого не надо, – обиделся капитан. – Я к вам по-человечески. Могу ведь и официально вызвать. В самое неудобное для вас время. Лист допроса все равно надо подписать. Садитесь.

Татьяна нетерпеливо оглянулась.

Ни частников, ни такси, ни вызванной ею машины…

Аудиокассета в кармане жгла бедро.

Где операторы, черт возьми? Где Паша?…

Она все еще слышала ровный голос Кудимова.