Пожизненно. Цитадель в огне

Во дворе снова зацокали подковы, кто-то в очередной раз покидал замок. Странно. Людей в замке как после эпидемии. Понятно, война идет. Но король на месте, в смысле — на троне, сидит. Властвует. Должна же какая-то общественная жизнь бурлить? Ну, если не бурлить, то хоть побулькивать.

Даша надула губы и взяла с подноса яблоко. Кто бы мог подумать, что в королевском замке с тоски сдохнуть можно? Сиди здесь в одиночестве, думами мучайся. Дверь в наружную галерею заперта, дверь, ведущая в Машкины покои, тоже заперта. После того как обед подали, ни звука извне не доносится.

Начиналось заключение куда веселее.

Прибыла Даша в свою тюрьму под вечер.

— Быстренько в ванную! — скомандовала любимая сестрица. — Отмывайся, Дашка, переодевайся, и ужинать будем. Мне нужно будет потом уйти, а ты наверняка реветь примешься. Я тебя, плаксу, знаю.

Даша не возражала. Умыться и успокоиться не помешает. Сидеть на луке седла — занятие крайне утомительное. К тому же от объятий всадницы Даше было не по себе. Странная подруга у Машки — красивая, молчаливая. Вроде ничего не делала, только придерживала в седле, а щеки у Даши до сих пор горели. Мысли какие-то нездоровые, прямо стыдно.

Ванна оказалась настоящей — из зеленоватого камня, объемом не меньше чем на двух человек. И горячей воды налито до краев. Чистая вода с ароматным маслом остролистого лотоса. Роскошь. Даша по своему банному опыту знала, сколько такое удовольствие стоит. А здесь еще и на третий этаж воду таскали. Да, неплохо устроилась сестрица.

Даша принялась неуверенно расшнуровывать ворот платья. Рядом возилась рослая служанка, раскладывала полотенца. Уходить прислуга явно не собиралась. При ней купаться придется?

В ванную комнату заглянула Мари:

— Ты стесняешься? Бэб я могу отослать. Но, вообще-то, она тебе спинку потрет и воды сольет. Она у нас тетенька умная и тактичная. Тебя, после прозябания в свином гетто, долго придется в порядок приводить. Ты не стесняйся.

— Я не стесняюсь, — пробормотала Даша, сбрасывая платье.

— Повзрослела, — одобрительно заметила сестра. — Уже без слез смотреть можно. Неужели романы с криминалом так благотворно на фигуре сказываются?

Даша промолчала. Сесть в ванну было приятно. Ароматная вода оказалась в меру горячей. Полированный мрамор приятно ласкал кожу. Сколько же такое удовольствие в «коронах» потянет?

— Да ты не дуйся, — засмеялась Мари. — Я твоими личными делами интересоваться и не думала. Мне доложили в самых общих чертах. Что было, то прошло. Теперь новая жизнь начинается. Вот, — сестра поставила на край ванны блюдо с персиками, — ты всегда в воде что-нибудь пожевать любила.

Машка изрекла еще какую-то глупость и вышла. Времени у благородной леди не хватает. Это хорошо. Смыться будет легче.

Никаких колебаний на этот счет Даша не испытывала. Поняла, что убежит, еще когда стерва Машка вынудила в замок ехать. Фига с два вы заставите человека жить там, где он не желает. Человек, между прочим, выкормил самого большого кабана в Западном углу. Человек, между прочим, двух обидчиков собственной рукой прирезал. А ванна, да личная комната… Все это хорошо — переживем, глазом не моргнем, себя не выдадим…

Персик был сочный, но какой-то несладкий. На берегу реки фрукты куда вкуснее казались. Особенно когда на покупку лакомства можешь выкроить единственный медный «щиток».

Даша, причмокивая, ссасывала персиковый сок. Милостиво подставляла ногу. Ступня покоилась в крупных красивых руках Бэб. Служанка осторожно работала ножничками. С ногтями у Даши все было в порядке — небось у самой руки имеются. Но ножом, да грубыми ножницами, настоящий педикюр не сделаешь. Пусть работает. Интересно, эта рослая тетка — личная служанка Машки? Опыт чувствуется. В банях таких мастериц ценят. Чем-то эта Бэб бывшую Перчатку напоминает. Возрастом и даже лицом. Черты правильные, но красивыми их не позволяет назвать некоторая незавершенность. Чуть-чуть яркости, краски… Ну, Мари не позволит никаких намеков на конкуренцию. Хотя черноволосая подружка у сестры — это что-то новенькое. Раньше, в досмертном мире, Машка таких красавиц и на дух не переносила. Все меняется.

Бэб перешла к рукам девушки. Даше пришлось сполоснуть от сока пальцы, прежде чем подать ладошку служанке. И щеточка, и инструменты — почти как в салоне на Большой Ордынке, куда всегда ездила мама. Стало грустно. Много чего Машка успела — и в замке обосноваться, и настоящей секс-бомбой стать, и прислугу идеальную в Средневековье подыскать. Только вот родной сестрой перестала быть.

В глазах предательски защипало. Вот же свинство, прости, покойный Вас-Вас. Нужно удержаться. Ты девушка глупая, наивная, сейчас обязана тупо жизни радоваться.

— Позволите? — в руках Бэб блестела бритва.

Ой, интимную прическу предлагают? Ну, да, Машка всю жизнь непримиримо ненавидела «атавистическую волосатость». Ну и ладно. Даша приподнялась из воды, положила одну ногу на приятно прохладный мрамор.

— Вы очень юная, — тихо заметила Бэб.

— Я повзрослею, — пробормотала Даша и взяла с подноса еще персик.

Служанка кинула острый взгляд: