Пожизненно. Цитадель в огне

Даша, перекинув щит на руку, бежала по кромке берега. Того и гляди соскользнешь в канал. Но дальше от воды двигаться было попросту невозможно — бушующее пламя жгло даже сквозь одежду, трещали волосы, иногда языки огня летели прямо в лицо. Девушке хотелось завизжать, закрыться щитом. Но с другого берега могли полететь стрелы, и тогда нужно будет заслонить товарищей. Раненая у тебя рука или нет, дырявый щит или нет — прикрыть — единственное, что ты можешь сделать полезного. Впереди Малыш еще старался перебирать ногами самостоятельно, его тащили под руки. Утбурд шипел, как чайник, и древком копья хлопал по плечу, пытаясь потушить тлеющую одежду.

Даша перепрыгнула через что-то обгоревшее и черное, что еще днем было человеком, и не заметила, как начал валиться пылающий частокол. Ахнула в вихре взлетевших искр. Крепкая рука обхватила за пояс, и Даша живо перелетела через огонь. Доктор Дуллитл поставил ее на тлеющую траву:

— Вперед, мисс.

Даша всхлипнула и побежала дальше. Доктор захромал следом. Кажется, с другой стороны канала раздались крики, но в реве пожара девушка ничего толком не разбирала. Танцевали в высоком пламени огромные саламандры, пожирали город…

Пламя осталось позади. Даша упала на ломкую траву, застонала от боли в придавленной руке. Рядом лежали товарищи. Как дырявый мех, хрипел Малыш. Плевалась черной слюной Эле. Лохматый судорожно дышал и смотрел на подругу. Опаленные лохмы парня стали короче. Даша машинально потрогала свою голову. Круглая и твердая. Ну, да — шлем.

Пешеходный мостик, ведущий к замку, остался справа. Слева тянулся старый Земляной вал — домовладения Мина. Только самого полукровки рядом не было видно.

Он скатился откуда-то с вала:

— Стража. Двое у ворот канала. В вещах роются. А у лодок никого.

— Двоих мы живо снимем, — пробормотал Костяк. — Весла в лодках имеются?

— В одной лодке точно есть. Только, — полукровка ткнул четырехпалой ладошкой куда-то за канал, где к воде выходила замковая стена, — нас сверху заметят, со стены. Оттуда и лодки, и стража как на ладони.

— Значит, нужно действовать одновременно, — мгновенно решила Эле. — Сразу и лодки берем, и охрану под нож пускаем. Стражей я и Костя займемся. Вы идете к лодкам.

— Не пойдет, — пробормотал лохматый. — В одну лодку мы не поместимся, нужно две. По двое здоровых на лодку. Утбурд, полукровка, девчонки и Малыш отпадают.

— Я короткий, а не хилый, — возразил Утбурд.

— Знаю, но, если весел там только пара осталась, придется грести стоя. Тебе росту не хватит, так что заткнись, — буркнул Костяк. — Остается Гончар и доктор. Выходит, и нам с тобой, хозяйка, нужно у лодок быть. Хреново выходит.

— Часовыми мы с Ресничкой и Утбурдом займемся, — сказала Даша. — Эле нас с луком подстрахует.

— Нет, — быстро сказал лохматый. — У тебя рука раненая.

— Нож я все равно в одной руке держать буду. Я научилась, — Даша глянула на Ресничку. — Ты плавать умеешь?

— Она ненамного хуже тебя плавает, — сказал Костяк. — Только ты из меня, Дашечка, позорного козла делаешь.

— Переживешь, — пробормотала Даша. — Что же, мне прикажешь сукой трусливой жить? Целесообразно поступим. Чикнем стражу, потом вдвоем Утбурда до лодки дотянем.

— Я, между прочим, только с виду на утюг похож, — насмешливо сказал коротконогий вор. — Плавать умею, еще и тебя до лодки подброшу.

— Извини, братан, — Даша улыбнулась. — Я тебя с нашим маленьким перепутала, — девушка кивнула на насупившегося полукровку. — Он у нас не очень водоплавающий.

— Вот-вот, — буркнула Эле. — Мин с вами пойдет, он с этим дурацким копьем как из мамы выпал. Пусть порезвится. Только вы уж потом его в лодку суньте. Где мы еще такое чудо найдем?

Мин немедленно воспарил духом. Даше стало смешно.

Эле осталась на спуске к лодочным мосткам. Оттуда хорошо просматривалась арка Канальных ворот. Площадка, на которой обычно торчали сборщики платы за пользование каналом, сейчас была завалена грудой мешков и узлов. В свете одинокого фонаря возились двое пиратов. Видно было, как они развязывают очередной узел, начинают рыться…

— Ты все поняла? — прошептала Даша. — Считаешь до ста, потом плывешь к ним. Жалобно зовешь на помощь.

— Будешь мне рассказывать… Что я, наживкой не бывала? — обидчиво прошептала Ресничка и принялась стаскивать оборванное платье.

Мин поспешно отвернулся. Утбурд, наоборот, принял деятельное участие, помогая белым ножкам подруги выпутываться из подола. Озабоченно посоветовал:

— Волосы лучше не мочи. Выглядеть будешь шикарно.

Ресничка послала его в какую-то мудреную задницу и уползла к каналу. Даже в лунном свете и отсвете дальних пожаров ее движения выглядели весьма завлекательно. Этакая белокожая ящерка.

Даша свернула пахнущее гарью платье и засунула за пазуху:

— Она справится.

— Ясное дело, — заверил Утбурд. — Только она до ста сроду считать не умела.

— Тьфу, что же сразу не сказал?

— Какая разница, — прошептал Мин. — Я тоже до ста не умею. Справимся.

— Ты о чем думаешь?! — рассердилась Даша. — Нам стражников резать, а он…

— А он о чем думает? — заинтересовался Утбурд, потом догадался: — Ну да, Ресничка у нас просто блеск.