Пожнешь бурю

– Ох, в жизни не забыть мне того черного дня, когда лэрд собрал всех нас в большом зале, – талдычил маркизу Джок не один раз на протяжении двух последних недель. – Мы все истомились, я вам доложу, в ожидании, когда он объявит, что поднимает штандарты нашего доброго принца, а потом слышим, говорит, собрался идти за Мясником Билли![11] – И маленькие черные глазки на старом-престаром личике вдруг наполнялись слезами.

– Я уж решил, конец мне пришел, ваша светлость, я вам доложу! Бедное мое сердце! Даже подумать не мог, как это наш лэрд выступит против сэра Аластера, такого храброго мужчины, которого тут все любили! – Он покачивал седой головой, скорбно вздыхал, тощая грудь вздымалась с тяжелым, болезненным хрипом.

– Что мы могли поделать? Это ведь лэрд, и ничего мы не могли, как только стоять перед ним да слушать… А после Каллодена, когда нас известили, что он погиб, не оставив наследника, который занял бы его место, бездельники проклятые все разбежались, точнехонько, как на прошлой неделе, ваша светлость, только я и тогда не ушел, и теперь не уйду.

– Ваша преданность в высшей степени заслуживает похвалы, – нетерпеливо буркнул в тот раз маркиз, желая, чтобы маленький старикашка убрался вместе со всеми прочими.

Черные глазки вспыхнули от долго копившихся воспоминаний.

– Ох, это ведь я ради Макэйлисов остаюсь, сэр, надеюсь, когда-нибудь они вернутся в свои владения.

– То есть придут на мое место? – уточнил лорд Монтегю с угрожающей искрой в серо-стальных глазах.

Джок опасливо вздернул тощие плечи.

– Ох, нет, ваша светлость, нет! Это…

– Это все, благодарю вас, – безжалостно отрезал маркиз, и твердое выражение на его красивом лице ясно свидетельствовало о прекращении беседы.

– Еще чего-нибудь желаете?

Серые глаза башнеподобного англичанина сощурились, и он вернулся к действительности.

– Еще бутылку кларета, – приказал маркиз, и высохший человечек засеменил прочь, сжимая кривыми пальцами пустую бутылку.

Лорд Монтегю раздраженно выдохнул, что-то пробормотал и положил себе еще мяса. Он представления не имел, почему его покинули все слуги, разве что набрались, наконец, храбрости сделать это сейчас, потому что…

– Больше нету кларета, ваша светлость, – донесся сзади робкий голосок Джона.

Огромный кулак лорда Монтегю грохнул по столу, отчего задребезжал фарфор.

– Так принеси портвейну или еще чего-нибудь, старый дурак!

Джок, испуганно пискнув, удалился, а лорд Монтегю принялся растирать сильными пальцами ноющие виски. Кровь Господня, надо найти себе поскорее достойных помощников, иначе можно сойти с ума! Если б не камердинер Дэвис, преданно последовавший за ним из Англии, неизвестно, как бы он справился со скучными заботами в этом мрачном и более чем ветхом каменном логове!

Дэвис в большом вестибюле старался разложить мокрый плащ хозяина перед огнем так, чтобы он высох и не помялся. Отвлеченный от дела робким стуком в парадную дверь и весьма этим недовольный, он не стал торопиться, и стук повторился дважды, прежде чем камердинер управился и, отодвинув засов, распахнул крепкую створку.

Глянув вниз, он обнаружил перед собой маленькую замерзшую фигурку, с ног до головы покрытую грязью. Мокрые завитки золотистых волос обрамляли тонкое личико, струи дождя текли с полей полураскисшей шляпы на чуть вздернутый носик.

Широко открытые синие глаза, не моргая, уставились на Дэвиса, и он холодно спросил:

– Что угодно?

Существо тихим голосом ответило:

– Я хотела бы повидать маркиза.

– Прошу прощения, – возразил старый лакей с откровенным недружелюбием, – лорд Монтегю не нанимает слуг. Это делаю я.

Раскосые синие глаза раскрылись еще шире, и только тут он заметил, какие они огромные и живые на бледном, худеньком личике, обрамленные темными, густыми ресницами.

– Я не прошу взять меня в служанки, – уведомило его жалкое создание, чей тон неожиданно оказался ничуть не теплее тона Дэвиса. – Я Мереуин Макэйлис, сестра лэрда Макэйлиса, и пришла повидать лорда Монтегю по делу.

Дэвис окинул взглядом заляпанный грязью плащ и мокрый подол ее платья.

– Пожалуй, мне трудно в это поверить.

– Почему, дерзкий вы старик? – вскричала девушка, изумив его неожиданным взрывом, и бледные щеки ее зарделись. – Как вы смеете так со мной разговаривать!

Дэвис счел, что совершенно не заслуживает попреков со стороны воинственной малышки, и отступил, намереваясь закрыть дверь у нее перед носом. Мереуин, взбешенная такой наглостью, рванулась вперед, после чего завязалась довольно шумная борьба, в ходе которой Дэвис приказывал ей прекратить и убираться, а она, вставив ножку в ботинке между косяком и тяжелой створкой двери, колотила ладошками по железным запорам, громко протестовала и грозила всяческими жуткими карами.

– Что за дьявольщина тут происходит? – Раскатистый голос, прозвучавший весьма угрожающе, прервал стычку. Раскрасневшийся, впервые в жизни вышедший из себя Дэвис шагнул назад так поспешно, что Мереуин, влетев в неожиданно распахнувшуюся дверь, с размаху наткнулась на некий твердый и неподвижный предмет.