– Ага, – бесхитростно кивнул Тимка и, вспомнив, наконец, заученную по дороге на «стрелку» речь, провозгласил почти нараспев: – По поручению моего отца, боярина Данилы, прибыл я встретить тебя, Лука Спиридоныч из рода Притечей, и сотню ратнинскую с миром. Войны промеж нас отныне быть не может, так как мы с боярами Лисовинами породнились через святое крещение. Власть воеводы Корнея над землями Погорынскими признаем, в чём мой отец, и я, и брат мой Юрий – сын боярина Журавля, готовы, не мешкая, принести присягу бояричу Лисовину.
Краснота с Луки стала постепенно сползать, подозрительно переходя в свою противоположность. Боярин насупился и переспросил:
– Присягу Лисовинам? Так боярина Корнея сейчас нет…
Тимка в последний момент удержался, чтобы не пожать плечами, с недоумением взглянул на Луку, словно удивляясь, что тот не понимает очевидного, и обстоятельно пояснил:
– Ну так бояричу Михайле же, Лука Спиридоныч. Он дядь… боярину Журавлю слово дал, что опеку над нами примет.
Тимка немного подумал и счел нужным уточнить:
– А дядькой при нас наставник Макар, как мой крёстный…
«А вот это если не мат, то шах ферзем конкретный, причём по голове… Во как птицу Говоруна приложило – цвет меняет, что тот Индикатор. Хоть и отличается редким умом и сообразительностью, но тут, похоже, «держаться нету больше сил». Ну да, куда там космическим пиратам против Тимки Кузнечика! Он же сейчас барона всех светлых мечт тупым ножом без наркоза лишает – теперь Луке до Лисовинов и в прыжке не дотянуться. Деда в будущем переиграть он не мог не рассчитывать. По-честному, конечно, как сам это понимает, но переиграть. И уж, как минимум, получить полное право диктовать Корнею свои условия.
Поход сюда для него стал просто подарком судьбы: если бы он вытащил из неприятностей «обделавшегося сопляка», то есть меня, да приподнялся бы за счет награбленного по дороге, то это была бы его коронная партия в их турнире с Корнеем. Когда на деда давить начали, чтобы он мальчишек казнил, Лука в сторонке стоял, нейтралитет изображал. Ну вот и получил ответочку. Малец, случайно подвернувшийся под ноги, которого он и за фишку-то не считал, неожиданно оказался другой, которая удерживает на том берегу реки целую армию, а Луке осталось разве что утереться.
И самое паршивое для Говоруна, что сила эта под другим сопляком будет ходить, который, в отличие от воеводы, ничем ему, Луке, не обязан. И давить на него нечем. А теперь и просто опасно. Вот барона и бросает во все цвета радуги. Во! Опять красным стал наливаться. И ведь сам, своими руками это счастье устроил. Не принимают в Ратном чужаков – потому Тимку в крепость и спихнули… А может, и не только потому, не зря же все переговоры с Медведем Аристарх вёл в тайне. Но даже он вряд ли такое ожидал».
А Лука и правда вновь налился кровью так, что, казалось, она сейчас у него носом пойдёт, и уперся тёмным взглядом в Тимкину переносицу.