Позиционные игры

Тем временем Макар принялся бережно разворачивать подарок. Лицо наставника хоть и сохраняло приличествующую моменту спокойную торжественность, но догадаться о его чувствах было нетрудно: хорошее оружие не могло оставить равнодушным опытного воина. Наверняка он видел те клинки, что Младшая стража поднесла в дар сотне, и оценил их по достоинству. Так что Мишка не особо удивился тому, как дрогнули его руки, когда, наконец, клинок тускло сверкнул под холодным лучом зимнего солнца, случайно пробившимся через тучи и стволы деревьев, и тому восторгу, который Макар не смог удержать, завороженно уставившись на меч в своих руках. Все же потрясение наставника показалось ему несколько преувеличенным, и Ратников потянулся, чтобы разглядеть получше предмет, вызвавший столь бурные эмоции у опытного воина, и… Замер сам – хорошо, если не с отвисшей челюстью!

Мишка ошибся, когда предположил, что Медведь подарил будущему родичу такой же меч, как они уже видели. Нет, то, что это именно меч, он как раз угадал. Но разница между ним и теми, что они взяли в бою на переправе, была как между золотым подарочным «Паркером» и обычной шариковой ручкой.

Удлиненный, но легкий, сужающийся книзу клинок с заостренным концом, рассчитанный как на колющий, так и на рубящий удар, что уже говорило о качестве ковки и лучшей стали, – он и сам по себе отличался от привычных мечей, принятых на вооружение в сотне. Богато гравированные гарда и небольшое, но массивное яблоко сдержанно отсвечивали золотом на черном фоне, но дело было даже не в этом.

Мишка почувствовал, как мир вокруг начинает терять резкость и устойчивость, на мгновение появилось чувство, которое настигает в стремительно опускающемся лифте, захотелось затрясти головой и попытаться проснуться.

«Мать твою… Златоуст?!»

Казалось, после этого открытия способность удивляться должна была атрофироваться. Ну, хотя бы на некоторое время, но впереди его ждало ещё одно, не менее чудное. Приглядевшись к узору, что украшал верхнюю треть вороненого клинка, Ратников испытал повторное потрясение основ мироздания: растительный орнамент обрамлял нечто вроде герба, расположенного возле самой гарды, и сходил постепенно на нет. Все бы ничего, но вот очертания этого самого «герба» сразу же напомнили нечто до боли родное, так что Мишка почти отказался верить собственным глазам: на темном металле, тщательно выполненные неизвестным художником, явственно просматривались хорошо знакомые любому мальчишке, рожденному и выросшему в СССР, почти родные щит и меч! Спутать этот силуэт с чем-то другим было невозможно, тем более что в центре композиции красовалась характерная звезда с серпом и молотом в качестве «контрольного выстрела» – на добивание… Не хватало только надписи «КГБ СССР» на привычном месте – на ленте, опоясывающей щит под самой звездой.

С трудом оторвавшись от клинка в руках Макара и усилием воли давя в себе желание протянуть руку и потрогать рисунок, чтобы убедиться в его реальности, Мишка поднял глаза и встретился с изучающим взглядом Медведя. Лешак пристально смотрел именно на него, а не на своего вновь обретенного родича, будто ждал чего-то.

«Блин! Этот что, тоже?..»

Мишке вдруг показалось, что сейчас произойдет что-то совсем уж невозможное. Например, Медведь понимающе подмигнет и скажет что-нибудь этакое… Ну, хотя бы поинтересуется, не продается ли здесь славянский шкаф. Или привет передаст Юстасу от Алекса, в конце концов.

Почему-то в голову полезла уж совсем немыслимая чушь.

«Интересно, если археологи в двадцать первом веке ненароком обнаружат это поделие в историческом захоронении, что они с ним сделают? Утопят его от греха в ближайшем болотце, утопятся там сами или побегут сдаваться в какой-нибудь уютный дурдом?

…Возьмите себя в руки, сэр, хорош дурью страдать! В конце концов, вы столкнулись с «эффектом попаданца», который сами уже, дай бог памяти, второй год тут вовсю генерируете. Подумаешь, на этот раз огребли ответку. Представьте, как вас самого тут все это время терпят? Представили? То-то и оно…»

– Видел когда-нибудь такую работу, боярич?